В храме Сатурна мне почти нечего было делать. Я изнывал от скуки, наблюдая, как рабы и вольноотпущенники старательно производят подсчеты, и помечая своей подписью статьи прихода и расхода. Все дни были похожи друг на друга и протекали по одному и тому же сценарию: утром в храме, днем в банях, вечером у кого-нибудь на званом обеде. Поскольку я был лицом официальным, хотя и не высокого ранга, в гости меня приглашали часто.
В одно прекрасное утро я пришел в храм в гораздо лучшем расположении духа, чем обычно. Очередной год был на исходе, и, следовательно, мои квесторские полномочия подходили к концу. Спустя некоторое время какой-нибудь другой бедняга вместо меня войдет в тускло освещенные помещения храма и будет надзирать за идущей здесь монотонной работой. Меня же в награду за исполнение квесторских обязанностей произведут в сенаторы: буду носить тогу с пурпурной полосой, восседать в курии, слушать речи и делать вид, что обладаю властью и влиянием. Если повезет, возможно, направят легатом в одну из провинций. Мне всегда было не по душе покидать Рим, но после занудных обязанностей квестора любая иная деятельность воспринималась с радостью. Кроме того, без военной службы достичь более высокой должности было практически невозможно.
Предавшись этим приятным размышлениям, я вышел из дому и направился к Форуму, но, не одолев и половины пути, увидел впереди небольшую группу людей. Образовав полукруг, они взирали куда-то вниз. Те, что находились сзади, стояли на цыпочках, пытаясь заглянуть через плечи тех, кто был впереди. Из всего этого явствовало, что на мостовой лежит труп. Все это показалось мне странным, поскольку со времени последних выборов в городе не было ни одной крупной уличной драки. Увидев меня, человек в одежде ночного стражника поспешил навстречу.
— Квестор! Совершено убийство. Не присмотришь ли за трупом, пока мы сообщим претору?
— Разумеется, — ответил я, радуясь хоть какой-то перемене деятельности. — Не знаешь ли, часом, кто стал жертвой?
— К сожалению, нет, господин, — ответил тот. — Мы боялись к нему прикасаться. Лично меня не пугают ни призраки, ни трупы. Но другим людям они внушают ужас.
Как ни странно, римляне с большим энтузиазмом убивают людей по всему миру, получают удовольствие от созерцания жестокой смерти в амфитеатре, но при этом боятся касаться тела мертвеца.
— Тогда ступай в храм Либитины. Приведи жреца с помощниками. Пусть совершат необходимую церемонию. Не можем же мы оставить тело лежать посреди улицы, пока не объявится кто-нибудь из его родственников или хозяин.