— Многие и меня считают камнем, — сказал он. — Это ошибка, я влюблен. Любовь холодных, чопорных людей гораздо сильнее и безрассуднее любви пылких героев. Особенно опасно хранить чувства в себе, это приводит…
— Ладно, у меня нет времени выслушивать ваши речи. Если я захочу, то приду к вам в клуб Якобинцев, — перебил Бюсьер. — Мне нет никакого дела до этой девчонки!
— Вы надеетесь, что репутация жестокого бесчувственного человека не позволит людям догадаться о ваших чувствах к мадемуазель Нароль? Да, будьте спокойны, ни у кого и мысли не возникнет, что вы способны любить.
— Прекратите!
Судья стукнул кулаком по столу. Светлане показалось, что он вообразил себя в зале суда.
— У меня такая же ситуация, — спокойно продолжал Макс. — Меня принимают за политического манекена, убившего в себе все чувства, отказавшегося от любви. А другие болваны приписывают мне тайную любовь, скрытые мечты. Им невдомек, как я провожу время с любимой!
Робеспьер с большим трудом пытался сохранить спокойствие. Этот разговор навел его на больную тему.
— Они думают, что я никогда не пойду на решительный шаг, испугаюсь своих чувств, буду сидеть в стороне и вздыхать. Глупцы, разве человек, идущий против злой толпы, испугается хорошенькой женщины? Пусть думают, что хотят, их воля. Но согласитесь, это ужасно!
На этом их разговор завершился. Судья Бюсьер задумался.
— Неподкупный прав. Это чудовищно, когда тебя считают живым камнем. Люди так глупы. А какое мне до них дело!
Мария-Антуанетта и Людовик были взволнованы и напуганы. Ламет пытался их успокоить. Дюмурье с интересом наблюдал за его попытками.
— Дерзкая атака Жиронды внушает мне ужас, — сказала королева. — Я со страхом думаю, какую погибель готовят нам эти посланники дьявола. Нам придется покориться злому року и принять их вызывающие требования, ибо другие пути неведомы нам.
— Что вы можете предложить? — устало спросил король Ламета.
— Сир, я смею просить вас не сдаваться, ибо монарх не может уступить недостойному! Ваша ситуация подобна ситуации Карла Сюарта, покинувшего своего министра Страффорда. Осмелюсь заметить, обстоятельства толкнувшие короля на сей роковой шаг, были подобны вашим, сир. Могу заверить вас, я не преследую низменных целей дабы запугать Ваше Величество. Прошу простить меня, сир, за дерзость, но распустить Законодательное собрание — вот шаг достойный монарха!
— Прошу вас оставить сии речи! — перебила королева.
— Мадам, положа руку на сердце, я готов подтвердить, что слова жирондистов — пустые угрозы.
— Осмелюсь перебить вас, мсье Ламет, но опасения Ее Величества имеют основания, — осторожно подключился к разговору Дюмурье. — Посланники дьявола не осмелились бы шутить с монархами. Мне горько осознавать, но они намереваются причинить вред репутации нашей королевы, чистой как горный ручей!