Борис махнул рукой:
– Да ну! Все это пустая трата времени – ни хрена мы там не найдем!
– Но попытка – не пытка, согласитесь, друзья мои? – Паганель похлопал Бориса по плечу: – Ну, так как решим – сперва мы обследуем подземную базу, а потом поищем тайник, или наоборот?
– Сначала лучше сделать то, что труднее! – решительно сказал я.
– Значит, решено! – подытожил Паганель: – Завтра утром идем на базу!
Тут в дверь постучала Зоя и предложила нам прерваться на чашечку кофе с кексами.
Кофе пили на кухне, из маленьких глиняных чашечек. Я в общем-то далеко не фанат этого напитка, чай как-то привычнее, но такой кофе я не пробовал никогда в жизни! Зоя варила его в медной турке, с перцем и какими-то специями, а пара капель душистого сибирского бальзама придавали напитку совершенно дивный вкус.
За кофе зашел разговор об амулете, и о всякой чертовщине, с этим связанной. Борис не без рисовки сообщил, что все мистические чудеса должны иметь вполне научные и понятные объяснения. Жестикулируя рукой с надкусанным кексом, он вдохновенно изрек:
– Если я чего-то не понимаю, значит я это не принимаю! – и добавил, глотнув из чашечки: – Кажется, это сказал Сократ!
– Что-то не помню я у Сократа таких высказываний! – с сомнением покачала головой Зоя. Паганель, помолчав, вдруг встал и вышел, а когда минуту спустя вернулся, в руках его был старинный глиняный кувшин с широким горлом, из которого торчали два металлических дрына – один, изъеденный зеленью, явно медный, другой, ржавый, железный. Паганель поставил кувшин на стол и спросил, обращаясь к Борису:
– Как вы думаете, Боренька, что это?
Борис с очень умным видом повертел сосуд в руках и заявил, что это, судя по способу изготовления, древнешумерская керамика, наверняка найдена в Армении при раскопках урартских поселений.
– Совершенно верно, Боренька! А как вы думаете, для чего предназначался этот… м-м-м…сосуд? – Паганель хитро прищурился, поверх очков глядя на нас.
Мы по очереди осмотрели кувшин, и Зоя предположила, что штыри предназначены для накалывания на них каких-нибудь плодов, сок которых будет стекать внутрь. Я скромно промолчал, потому что версий у меня не было.
Паганель забрал у нас кувшин, поставил на стол перед собой и сказал, указывая пальцем на горловину:
– Вот этот стержень медный. А этот когда-то был покрыт слоем цинка. В кувшин наливали кислоту и получался…
– Гальванический элемент! – я выпалил это чересчур поспешно и даже поперхнулся от неожиданности. Все засмеялись, Паганель улыбнулся:
– Верно, Сережа! Именно гальванический элемент! И представьте, каким мистических предметом он был для непосвященных! Электричество, вырабатываемое этим кувшином, вполне могло заставить гореть лампочку или вертеть примитивный электродвигатель! Вот это было колдовство! А теперь электричество проходят в школе, в восьмом классе, если не ошибаюсь…