Так и с амулетом! Древние были весьма изобретательны во всяких делах, касающихся человеческой психологии. Быть может, амулет под определенным углом зрения действительно создает иллюзию ожившего глаза!
Борис, выслушав Паганеля, развел руками:
– Ну хорошо, сдаюсь! Если уж древние шумерийцы сумели овладеть электричеством, то и мы разберемся с этим глазастым кулоном!
Зоя, слушавшая нас вполуха, внезапно заинтересовалась:
– Что еще за кулон? Ой, как интересно! Ребята, расскажите! Ну расскажите, а?
Мы пожали плечами, косясь на Паганеля. Зоя внимательно посмотрела на отца:
– Папа!
Паганель заерзал на стуле, что смотрелось очень комично, учитывая его рост, кашлянул и проговорил:
– М-м-м… Видишь ли, дочка… Профессор с Николенькой нашли одну вещь, амулет, который имеет несколько необычные свойства. А потом его украли. Ну, мы с мальчиками и занимаемся сейчас поисками этого амулета.
Зоины глаза превратились в щелочки, и в них зажегся огонек любопытства:
– Ой, как клево! Ребята, расскажите! Ну, пожалуйста! Ну, я вас прошу! Так же нечестно! Как посуду мыть или одежду чистить, так «Зоенька, лапочка!..», а как что-то таинственное, так молчком!
В конце концов мы сдались, и Паганель с молчаливого нашего согласия коротко, обходя ужасные подробности, изложил суть дела. У Зои тут же нашлось множество своих, очень милых, но, увы, не оригинальных, мыслей по поводу нашей истории, но проговорили мы в результате очень долго. Старинные часы в гостиной пробили два часа ночи и Паганель чуть не силой разогнал нас, а когда мы с Борисом, заранее договорившись, засобирались ко мне, изрек: «На время операции „Амулет“ эта квартира объявляется не только штабом, но и казармой! Личному составу – отбой!».
Так я второй раз заночевал в квартире Паганеля. От впечатлений прошедшего дня голова моя буквально пухла, и я заснул чуть не в четыре утра, размышляя и взвешивая наши шансы…
* * *
День начался скверно. Холодный ветер, несущий мелкую морось, срывал с деревьев последние листья. Небо, еще вчера чистое и бездонное, сегодня затянуло низкими грязно-серыми тучами, поверхность Москва-реки морщинилась, по цвету напоминая старый асфальт. Все после вчерашних полуночных разговоров не выспались, даже всегда бодрый Паганель хмурился и вздыхал. Вяло пожевав что-то бутербродное на завтрак, мы с Борисом отправились вызволять одежду искателя из больницы. Паганель остался дома, изучать карту района предстоящих поисков тайника…
В больнице все прошло гладко, как по маслу. Нам без проблем выдали вещи Бориса, дежурная врачиха сообщила, что за нарушение режима больничный Бориса не будет оплачен, на что пострадавшему археологу было в высшей степени плевать.