Он исстрадался в разлуке с возлюбленной, червь подозрительности точил его сердце.
Долгожданное известие пришло внезапно. Несмотря на его предупреждения, Клавдилла вновь назначила ему свидание у Лары Варус. Макрон, удивленный ее беспечностью, выехал ночью из дома с намерением серьезно поговорить. Эти непонятные отношения, вопрос об отцовстве, неприязненные взгляды тяготили его. Пора было прояснить, что происходит в сердце той, ради которой он пошел на преступление.
К его удивлению, лупанар Лары Варус был закрыт. Нобис, египтянин, провел его через боковой вход и через темный атриум проводил к их тайной кубикуле. Недоумение Макрона росло. Лара никогда не закрывала свой лупанар, двери которого негласно были распахнуты даже в дни общественного траура, и вход был только для избранных. Неужели Юния столь щедро возместила ей все убытки?
Кубикула, куда Нобис привел Макрона, была пуста. Щедро курились благовония, источая тонкие струйки дыма. Префект претория поморщился, голова сразу закружилась от тяжелого аромата. Два светильника едва тлели по разным углам, скудные огоньки слабо мерцали сквозь дымку. Ощупью Макрон добрался до ложа, сел, плеснул в чашу вина. Сердце гулко билось в груди, и каждый толчок пронзал острой болью. Сейчас зайдет она. Что скажет? Какие оправдания придумает на этот раз? Опять станет медом течь ложь из прекрасных уст. Сколько он еще сможет терпеть?
Резкая боль вспышкой сдавила голову. Он прижал пальцы к вискам, жилки бешено пульсировали. Макрон откинулся на подушки. Проклятый дым!
Дверь вдруг скрипнула, и откинулся малиновый занавес.
Тонкая фигурка скользнула в кубикулу и остановилась, всматриваясь в полумрак. Капюшон паллы упал, и лунные локоны рассыпались по плечам.
– Я спешила, – тихо прошептала женщина, – но все равно опоздала. У нас мало времени, Невий Серторий.
Он не успел произнести ни слова, как верткой змейкой она скользнула к нему на ложе и принялась нетерпеливыми пальцами стягивать его тунику. Лопнула одна фибула, другая. Он почувствовал огонь ее неистового желания и сразу позабыл все упреки, которыми собирался встретить ее. Такой ненасытной, как сегодня, она не была никогда.
Много воды утекло из клепсидры, прежде чем ослабли их объятия и умерился пыл. Наступило время отдыха, и, прежде чем он потянулся к столику с вином и закусками, Юния вдруг плавно поднялась, накинула паллу на обнаженное тело и исчезла.
Макрон в недоумении так и застыл с кувшином в руке, даже не замечая, как из переполненной чаши вино льется на мягкий ковер. Он не скоро пришел в себя. Что значил ее внезапный уход? Возможно, она побоялась расспросов и укоров? Но это так на нее не похоже – отступать перед трудностями. Она любила поспорить с ним, обсудить какие-либо вопросы и просто понежиться в объятиях после любовных игр. А тут молча ушла.