– Все рабы немедленно ко мне! – И побежала в атриум.
Челядь, сбившись испуганной кучкой, замерла около входа в кухню.
– Быстро! Все! – задыхаясь от злобы, отдавала приказы Друзилла. – Все убрать, привести в порядок дом, умыть хозяина! Я проучу вас, грязные скоты! Всех прикажу распять, подлые предатели!
Вмиг закипела работа. Друзилла металась как фурия, распоряжаясь и звеня монетами из собственного кошелька. Она отправила слуг за вином и свежей едой на Велабр и лишь тогда успокоилась, расположившись в таблинии, когда все рабы оказались занятыми работой. Водяная клепсидра отмерила много часов, прежде чем к ней осмелилась заглянуть та самая девчонка, с которой она разговаривала в перистиле. Только теперь с рабыней произошли изменения. Одета она была чисто и опрятно, волосы заплетены и стянуты повязкой.
– Госпожа, все готово, – тихо сказала она, не смея поднять глаза. – Мы выполнили ваши приказания, но хозяин все еще продолжает спать. Невозможно было сдвинуть его с места.
Друзилла недовольно поморщилась, но, выйдя из таблиния, удивленно ахнула. Огромный дом сверкал чистотой, увядшие гирлянды заменили новые, из нарциссов, фонтан наполнился свежей водой, и из него забили тонкие ароматные струйки, разложившиеся трупы рыб выкинули и даже запустили новых. Друзилла с тоской посмотрела на свой опустевший кошелек. Что ж, это того стоило!
В спальне тоже произошли перемены. Открытый комплювий пропускал свежий воздух, наполнив мрачную комнату солнцем, старые ковры заменены на новые, изобильно разбрызганные духи перебили запах гнили. А Агенобарб продолжал храпеть.
– Он сейчас все время спит, – зашептала оказавшаяся рядом девчонка. – Поест, выпьет вина и опять спать, даже не поднимается… Отсюда и вонь.
Друзилла брезгливо передернула плечами.
– Воды в купальне нагрели?
– Да, и налили туда много благовоний, как вы велели, госпожа, только вот никто не смог добудиться господина.
Друзилла решительно перешагнула порог и подошла к храпящей туше. Ее ужаснули произошедшие с Домицием изменения. Он стал неимоверно толст, лицо, поросшее торчайшей рыжей щетиной, отекло, будто наполненное водой, появился пятый подбородок, глаз совсем не было видно. А живот и ноги! Они напоминали гору, к которой приставили мощные стволы сосен. Болезнь сильно изменила его, приводившего Друзиллу ранее в восхищение мощным сложением и силой мышц. Только Макрон был подобен ему и ростом, и силой. Теперь же пред Друзиллой лежал совсем другой человек, напоминающий былого Агенобарба только рыжим цветом волос.
– Вставай, Домиций! – громко сказала она. – Вставай, настало время для мщения!