— Небось ты заманиваешь на такой пикник всех своих знакомых женщин. — Энди взглянула на него сквозь распущенные мокрые волосы.
— Только хорошеньких. — Конн усмехнулся. «Мокрая как курица, растрепанная, без тени косметики, она все равно поразительно красива», — внезапно подумал он.
Господи, сколько же раз он ее видел, но так до сих пор и не удосужился как следует рассмотреть. Как он ухитрялся не замечать такую красоту? Алану Дерошеру и Марку Беку столько времени не понадобилось.
Конн нахмурился, помог ей снять куртку.
— Подними руки!
Энди послушно подняла руки, и общими усилиями им удалось стащить с нее мокрый голубой свитер. Конн потянулся к пуговицам на ее блузке, но она словно очнулась и мягко отвела его руку.
— Я как-нибудь сама справлюсь.
— Детский сад, — улыбнулся Конн, отвернулся и принялся расстегивать свою рубашку. Он снял ее и повесил на спинку стула, нашел сухое полотенце и начал энергично растираться. — Не забудь сообщить мне, когда снова примешь приличный вид.
Она вытерла мокрое лицо и подозрительно посмотрела на его широкую мускулистую спину. Почему-то снова вздрогнула, бросила на стул полотенце, сняла блузку и джинсы. Даже трусы и бюстгальтер оказались насквозь мокрыми. Несколько мгновений постояла в нерешительности, потом сняла и их. Конн прав: скромность не всегда уместна.
Энди вытерлась насухо, и постепенно ее кожа вновь порозовела. С ног до головы завернулась в теплое одеяло и ловко закрепила его на талии, оставив края свободно волочиться по полу. Угольки в камине весело затрещали, и тепло стало понемногу возвращаться к ней. Наспех пригладила растрепанные волосы и, небрежно улыбаясь, повернулась к Конну.
Она так и застыла с открытым ртом.
Конн стоял спиной к ней, тихо насвистывая популярную мелодию, голый, как новорожденный младенец, и с удовольствием растирался полотенцем. Мокрые джинсы и трусы валялись на полу.
Не в силах отвести взгляд, Энди внимательно рассматривала его мокрое тело в тусклом свете керосиновой лампы. Она совсем забыла это сильное красивое тело, эти широкие плечи и тонкую талию, мускулистые ноги, мощь и фацию атлета.
Он обернулся и поймал ее взгляд. Ни капельки не смутившись, он спокойно выпрямился, не спеша обвязал одеяло вокруг талии и кивнул на камин.
— Я попробую приготовить чай или кофе.
— Я... ммм... помогу тебе. — К своему стыду, Энди почувствовала, как щеки заливает густой румянец. Она подошла к буфету вне себя от бешенства. Это же надо — увидела голого мужика и разволновалась как девчонка!
На полках стояло несколько больших металлических коробок. Энди наугад взяла одну. Тяжелая.