Но сказывалась и кровь рода Тайбуги, необузданная и горячая. Он мог перевернуть поднос с едой, если кушанье ему чем-то не понравилось. Мог вырваться из рук баловавшей его Анибы и грозно топнуть ножкой, заявив, что она ему надоела.
— О, — произносила та, — настоящий князь растет! Он еще покажет себя, и о нем услышат все сибирские народы! Батыр будет!
Исчезновение из Кашлыка Зайлы-Сузге даже поначалу обрадовало Анибу. Теперь никто не мешал ей проводить дни и ночи рядом с Сейдяком. Но дальнейшие события показали, что жизни мальчика угрожает серьезная опасность. И Аниба приготовилась бежать.
В ту ночь она как раз готовила и упаковывала одежду мальчика, — теплую обувь, меховые шубки — и собиралась поутру выехать с небольшим отрядом из сибирской столицы, чтобы укрыться в одном из ближайших селений. Но, услышав крики защитников, поняла, что медлить нельзя. Она разбудила мальчика и начала торопливо одевать его, приговаривая:
— Собирайся, дорогой, сейчас к маме поедем… Давай быстрее, давай. Тот хныкал спросонья, но особо не сопротивлялся, натягивая одежду и сапожки. Лишь спросил:
— Я сам на лошади поеду? Да?
— Сам поедет, мой господин, сам… — успокоила его Аниба.
В этот момент в шатер кто-то вбежал, и женщина в испуге вскрикнула. Но то был старый шаман.
— Надо спасать мальчика, — торопливо выдохнул он, — степняки уже в крепости и могут схватить его, Собрались?
— Вот еще зимнюю одежду сложу, — засуетилась Аниба.
— Какая одежда! Тут живым бы остаться, а ты об одежде! Идем, пока не перекрыли все выходы из крепости.
— Где мой лук и кинжал? — заволновался Сейдяк.
— Вот они, вот, — Аниба торопливо подала детское оружие мальчика и, подхватив его на руки, поспешила за шаманом.
По всей крепости слышались крики и звон оружия. Мелькали факелы защитников, хрипели раненые. Никем не замеченные и не узнанные, они проскользнули к небольшой калитке, спустились к реке и бросились вдоль берега бежать подальше от зловещего места, где лилась людская кровь.
Они шли весь остаток ночи, неся Сейдяка по очереди на руках. Аниба едва передвигала ноги, и лишь любовь к мальчику придавала ей силы и заставляла идти, спасая его и себя.
Шаман постоянно оглядывался назад, опасаясь погони. Один раз они услышали топот скачущих лошадей и тут же скрылись в лесу. Оттуда увидели силуэты всадников, которые, нахлестывая коней, пронеслись мимо них. Кто это был: свои или чужие, определить было невозможно, а окликнуть всадников небезопасно. Может, то погоня, отправленная за ними?
Дальше шли уже медленнее и осторожней. С наступлением дня углубились подальше в лес и затаились.