— Ты действительно думаешь, что можешь все устроить? — наконец сказала она. — Манипулировать любой жизнью, даже своей собственной?
— Да, а разве плохо брать на себя ответственность за свою собственную жизнь? Быть у руля?
— Знаешь, что я думаю, Кельвин, — сказала Эмма, поднимаясь со стула, — ты умрешь очень одиноким человеком.
Затем, отказавшись обсуждать что-либо дальше, она вышла из ресторана и поехала домой.
На Уордор-стрит было одиннадцать утра, а в Лос-Анджелесе три ночи. Присцилла находилась в клубе уже около часа, и что бы ни было в таблетках, которые она купила у девчонки в туалете, они не действовали. Она должна была веселиться. На улице стояла очередь в пятьдесят метров длиной из желающих попасть туда, где была она, а она прошла мимо них и без вопросов попала внутрь. В конце концов, она ведь Присцилла Бленхейм, и, придя в этот клуб в прошлый раз, она создала ему хорошую репутацию, приведя с собой съемочную бригаду, которая сняла ее «незапланированную» ночь в клубе, несмотря на то что обе мамочки ужасно отругали ее за первую операцию по увеличению груди.
Она ненавидела те груди. Они были такие неубедительные, хотя, когда во время обсуждения сюжета возникла эта идея, она казалась забавной. Говорилось, что весь эпизод будет о ней, в отличие от остальных, в которых она ноет на втором плане, и она появится в прямом эфире с офигенными, охренительными огромными титьками. Но затем сотрудники студии сказали, что, поскольку она еще подросток, титьки должны быть очень маленькие и аккуратные, иначе они оскорбят родителей и будут поощрять безответственное поведение подростков. Вроде тех жалких символических персиков, которые делали себе молоденькие студенточки втайне от мам и которые вообще не были похожи на груди. Зачем делать операцию, если она не выглядит как операция? Присцилла хотела грудь как у Памелы, две огромные титьки в стиле рок-н-ролла с татуировками «дьяволица» и бабочками, но ее мамы сказали «нет». И несмотря на то, что титьки получились совершенно жалкими и символическими, ей пришлось играть так, словно она действительно боялась, что скажут ее мамочка и мамочка.
Теперь же у нее были два огромных шара, вытягивающие на груди джемпер, и Берилл была в ярости, не в последнюю очередь из-за того, что операция не попала в эфир. Сейчас камер вокруг тоже не было. Не было вообще никого, если начистоту. Друзья, которые при входе упали ей на хвост, войдя в клуб, похватали пропуска в ВИП-зону и исчезли.
Затем Присцилла заметила группу, которой всегда восхищалась, ребята сидели за столиком, пили пиво и смеялись. Это была рок-группа «Индии», не очень популярная, но какой-никакой контракт у них был, они постоянно где-то играли, и их вроде как уважали. Именно такую группу хотелось и Присцилле. Она подошла поговорить с ними. Это было нормально, ведь теперь они были собратьями-знаменитостями, их связывали особые узы.