– Я сам сделал из себя живую мишень.
– Ну, тогда уж надо во всем обвинять меня! Ведь это я крикнула тебе, чтобы ты бежал ко мне.
– Именно поэтому я так и поступил, – вздохнув, признался Рэнсом. – Когда я слышу твой голос, то забываю обо всем на свете… В тот момент я думал только об одном – как бы побыстрее добежать до тебя, Мадлен. – Он покачал головой: – Я потерял голову, а ты рисковала жизнью.
Мадлен уставилась на Рэнсома в изумлении:
– Ты об этом думал в течение двух недель?
– Нет. Думал я исключительно о том, что я тебе скажу, когда мы встретимся в Штатах. Если мы когда-нибудь снова встретимся… А вот скажи, о чем думала ты сама, когда погрузила меня, бесчувственного, в вертолет, летевший в Аргентину, а сама осталась…
– Но ты же умирал! – воскликнула Мадлен. – Это была единственная возможность спасти тебя. Как же ты не понимаешь! Ты бы не протянул долго!
– Вообще-то, – мрачно произнес он, – телохранители должны заботиться о своих клиентах, а не наоборот.
– И это ты говоришь мне!
– Нет, конечно, я очень тебе благодарен.
– Благодарен?! – взвилась Мадлен. – Да на кой черт нужна мне твоя благодарность, сукин ты сын?!
Рэнсом растерянно заморгал:
– Мэдди…
– Нужна мне эта твоя благодарность сто лет! – не унималась Мадлен. – Заруби на своем носу, что если я и сделала для тебя что-то, то вовсе не ради твоей идиотской благодарности.
– Ты… ты, кажется, слегка возбуждена, – осмелился вставить Рэнсом.
– Слегка?
– Гм… Ну, конечно, я предполагал… гормональные изменения… Но не до такой же степени, Мэдди.
– Гормональные изменения? Ты о чем? – не поняла его Мадлен.
– Ты же сама хотела мне кое-что сказать.
– И что же?
– Я постараюсь быть понимающим и терпеливым все это время.
– Какое время? – снова начала выходить из себя Мадлен. – Что ты мелешь?
– Я имею в виду следующие девять месяцев.
Мадлен замерла, не зная, что ответить. Потом машинально посмотрела на свой живот:
– Но почему ты решил, что я беременна?
– Мы ведь занимались с тобой любовью в последнее время без всяких предосторожностей. Поэтому нетрудно предположить…
– Но я не беременна! Я это точно знаю.
– У тебя были месячные?
– Да. – Мадлен покраснела: она уже успела отвыкнуть от его шокирующей прямолинейности. – На прошлой неделе.
– Что?! – Теперь уже растерянным выглядел Рэнсом. – Что же ты собиралась мне сказать?
У него екнуло сердце. Чего ему теперь было ожидать от этой непостижимой женщины? Что он сейчас услышит? Что все происшедшее между ними в Монтедоре – ошибка и она сожалеет об этом и приносит ему свои извинения? Рэнсом вдруг с испугом понял, что не сможет больше жить без нее.