– Как жаль, что ты не можешь раздеться.
– Как жаль, что ты не можешь раздеться. Но я не хочу, чтобы ты схватила воспаление легких, – ответил он, расстегивая ее джинсы.
– Но ты же сказал…
– Фи-о-на… – его лицо стало жестким от вожделения, – кое-что придется все-таки снять, если, конечно, тебе не известен какой-то новый, революционный способ.
– Тебе наверняка известно значительно больше способов, чем мне. – Она попыталась сказать это холодным тоном, но вряд ли это было возможно, учитывая, что в этот момент Эли стягивал с нее джинсы.
Он приподнялся и попросил:
– Помоги мне расстелить твое пальто на диване.
– Зачем? – Она потерлась лицом о его шею и глубже засунула руки ему под рубашку. Его грудь была покрыта мягкими волосками.
– Они у тебя светлые или каштановые? – лукаво прошептала она.
– Чтобы ты могла лечь на него. Кровать такая же холодная, как ковер.
– Сам расстели. Я занята. – Она подтянула его одежду кверху, удовлетворяя свое любопытство. Волосы на груди были темно-золотого цвета.
Эли снял ее со своих колен и положил на пальто, которое с трудом расстелил на диване, пока она исследовала волосы на его груди. Глаза их встретились. Его взгляд был полон обещаний. Он лег на нее, согревая ее своим телом, потом просунул руку между ее ног в расстегнутые джинсы и стал поглаживать там медленными завораживающими движениями. Фиона задышала часто и глубоко.
– Какая ты здесь горячая, – прошептал он с довольной улыбкой. Они обменялись долгим, страстным поцелуем. Эли просунул руку дальше. – Тебе нравится?
– Не дразни меня, – взмолилась она, желая только одного – чтобы он продолжал ее дразнить как можно дольше. Она никогда не испытывала ничего более приятного и волнующего, чем давление его ладони в сочленении ее бедер.
Пальцы Эли скользнули под тонкое кружево трусиков и бесстыдно исследовали влажный жар ее плоти. Фиона вскрикнула и выгнулась дугой.
– Да, любимая, – прошептал он, – покажи мне, как тебе хорошо.
Она крепко сомкнула ноги вокруг его руки и извивалась под ним, неосознанно двигаясь в такт ласкающим движениям его пальцев, отчаянно желая большего, всего, что он мог ей дать. Фиона нашла пряжку его ремня и торопливо расстегнула трясущимися пальцами. Потом глубоко вздохнула и накрыла его плоть рукой.
Эли издал громкий прерывистый стон и дернулся вверх, чтобы ей было удобнее. Хрипло попросил:
– Расстегни молнию. – Он дышал так, словно пробежал двадцать миль.
Она потянула застежку молнии вниз, потом просунула руку в джинсы и, сомкнув вокруг его плоти пальцы, вытащила наружу.
Эли начал стягивать с Фионы трусики, останавливаясь, чтобы поцеловать, потрогать и восхититься. Потом тяжело опустился, пристраиваясь у нее между ног. Голова Фионы пошла кругом, когда он стал осыпать страстными поцелуями ее лицо и шею, когда она ощутила давление его живота, внезапное напряжение тела и дрожание пальцев, которые она поймала, помогая ему найти цель.