— Расскажите о ваших договоренностях с галереей, — попросил Кулешов. — Как вам удалось уговорить Баскакова доверить свои шедевры отелю. Вы же не выставку устраивали, а повесили картины в апартаментах.
— Это объяснимо. — Рашид вернулся к столу и сел в свое удобное кресло. — Баскаков один из самых крупных галерейщиков России. Я говорю о частных коллекциях. Третьяковка мне ничего не даст и Пушкинский музей тоже. Баскаков в свое время выступал в качестве эксперта русской живописи в США и Франции, назвав сотни картин и икон известных галерей подделками. И он прав. Это долгая история. Сталин продавал подделки американцам, начиная с тридцатых годов. На него работали специальные мастерские копиистов, расположенных на территории Кремля. На эти копии ставили штампы Третьяковки и Эрмитажа, выдавали сертификаты подлинности. Так что наш «отец всех народов» тоже дорожил достоянием отечества. Теперь выяснилось, будто в Метрополитене висит туфта. На Баскакова очень обозлены западные коллекционеры. Он сделал их нищими. И я предложил ему компромиссное решение. Раз он не хочет продать нам свои картины, то пусть даст их напрокат. А мы пригласим на презентацию самых лучших экспертов по русской живописи и повесим подлинники в их номерах. Пусть удостоверятся в том, что Баскаков не хранит у себя дерьмо. Для собственного престижа мы объявили гостям, что все картины мы выкупили у галереи. Так был найден компромисс.
— И поэтому вы отключили сигнализацию, когда французские эксперты сняли картину со стены? — спросил Кулешов.
— Вы правильно поняли. Но сигнализация была тут же включена, как только постояльцев известили о начале вечера. У лифта восьмого этажа дежурили двое охранников, на первом этаже еще двое и два десятка в холле. Разумеется, обслуживающий персонал они пропускали. Я говорю о девушке и парне, отравленных шампанским в электричке. И если, как вы предполагаете, в деле замешан двойник, то он тоже мог пройти в номер.
— Но Константинес уже находился в номере, — поправил Мамедова Федоров. — Охранники знали об этом, так же как дежурная по этажу. И вдруг появляется дубликат знаменитого грека.
— Нечаев допрашивал ребят, дежуривших у лифта. В три часа дня все гости были приглашены на обед. После обеда разошлись по номерам на отдых. Так вот. После обеда жильцы восьмого этажа вернулись в двух лифтах. Гурьбой. Следом приехало еще два лифта, и опять полные. Был ли среди общей группы Константинес, никто не запомнил. Он мог пойти погулять по городу, а потом вернулся один. Вот тогда его заметили, но кто же мог знать, что это двойник?