Пропустив очередной поезд, Максим решительно стянул с себя пеструю тунику наемника и, оторвав подол, протянул верхнюю часть девушке:
– Надевай.
– Эту рвань?!
– У нас больше ничего нету.
– Но лучше ходить голой!
– Тейя! Ты же только что обещала мне верить!
– Ну хорошо, хорошо, сделаю, как ты скажешь. О, боги…
С горем пополам девушка натянула на себя пеструю одежонку – и вышло очень даже неплохо, издалека смотрелось как короткое эксклюзивное платьице.
Частью подола юноша прикрыл торс, остальное намотал на бедра – стал похож на огородное пугало, но выбирать было не из чего. Тейя взглянула на него и прыснула:
– Ну и чучело!
– На себя посмотри! Ла-адно, не обижайся. Идем.
Здраво рассудив, что на станции метро показываться в таком виде не стоит, Максим, взяв подружку за руку, направился в другую сторону, к видневшемуся невдалеке мосту через реку… Что за река, интересно?
Ну конечно же!
Конечно же, Сена!
И башня, взметнувшаяся ажурными пролетами к небу!
– О, боги, что это?!
– Тейя! Ты ведь обещала.
– Да помню, помню. Уж и сказать ничего нельзя!
– Сначала выберемся… куда-нибудь.
Юноша быстро прикинул, где они. Да что тут было прикидывать-то? Вот река, вон башня, значит, это мост Бир-Хакем, за ним – станция метро с таким же названием, а позади другая станция, «Пасси».
Так… На улице тепло – значит, лето, солнце, похоже, только что встало. Что тут поближе-то? Ну, ясно: на том берегу – башня, на этом – смотровая площадка, дворец Шайо, сады Трокадеро… сады… Там же и пруд с фонтанами, в нем, между прочим, купаются туристы, да и вообще – всякого народу полно.
Вот и отдышаться немного. Пересидеть, подумать…
– Ах-маси… Я хочу… Ну, это…
– Писать, что ли?
– Угу.
– Тоже мне проблема. Писай здесь.
– Здесь?! – Девушка вскрикнула с неподдельным ужасом. – Прямо на улице?! Что, здесь поблизости нет уборной?
– Есть, но тогда придется немного потерпеть.
– Я потерплю. Идем же!
Взявшись за руки, они пошли вдоль реки по авеню Кеннеди, на которой было куда больше машин, чем редких прохожих. Росшие на набережной липы и тополя сияли свежей зеленью, голубело над головами небо, а в бирюзовых водах реки весело отражалось солнце.
Париж, Господи! Неужели Париж! Случилось наконец то, о чем давно мечтал! Вернулся-таки домой, и не один, а с любимой! Случилось. И пусть в кармане ни гроша, да и нет самих карманов – пусть! Главное, дома. Ну, почти что дома.
– Эх, Тейя! Ты даже не знаешь, как я тебя люблю!
– Я догадываюсь. И догадываюсь, что все эти места тебе хорошо знакомы, так?
– Тей-я!
– Да молчу, молчу. Но когда мы уже поговорим? И… когда же будет уборная?