Повелительница Змей поддержала его своей ледяной рукой, потом прижала к груди и сказала:
— Я знаю, что за великую силу всегда платят страданием. Теперь это понимаешь и ты. И ты понимаешь, что принадлежишь мне.
Торак, вконец измученный, бессильно привалился к ней.
— Скажи это сам, — прошептала она, и он вдруг почувствовал, какое горячее и зловонное у нее дыхание. — Скажи, что принадлежишь мне!
Он поднял на нее глаза: о да, она была прекрасна! Прекрасна была даже улыбка этих черных змеиных губ. И Торак, как зачарованный, повторил за ней:
— Я принадлежу тебе.
Ренн была потрясена: ей приснился жуткий сон о гадюке.
— И что это значит? — спросил Бейл, когда они грузили пожитки в лодку.
— Я не уверена… Но сон был цветной, так что наверняка правдивый… По-моему…
— Что — по-твоему?
— По-моему, она все-таки заполучила его.
Бейл так и застыл с веслом в руке.
— Ты же говорила, что твое колдовство подействовало!
— Я говорила: мне кажется, будто оно подействовало. Никогда нельзя сказать наверняка.
Бейл немного подумал и заявил:
— Ну, значит, я куда больше верю в тебя. И в Торака.
Ренн не ответила. Она еще не сказала Бейлу о той, настоящей гадюке, которую успела мельком заметить, когда проснулась. А если бы вороны не спугнули ее?
Ох, и хитра же Сешру! Похоже, ей удалось отсечь Торака ото всех его друзей и даже от Волка, и теперь он полностью в ее распоряжении, ей удалось взять над ним власть, так же как и над Озером. Наверное, сейчас она попросту смеется над всеми их с Бейлом тщетными попытками бороться с ней…
Утро выдалось жарким. Но благодаря попутному ветру им удалось довольно быстро преодолеть изрядное расстояние. Их островок оказался куда дальше к западу, чем они предполагали, но лишь к середине дня вдали показался остров Тайного Народа.
Некоторое время им пришлось покачаться на мелководье, пока Ренн совершала подношение духам острова, прося разрешения пристать к их берегу. Затем они высадились на покрытый черной галькой бережок, охраняемый бдительными соснами, и оттащили свою лодку подальше от воды. Недавно прошел дождь, и над деревьями висела душная дымка испарений. От намытого волнами плотного слоя красноватых сосновых игл исходил запах гниения, и Ренн снова вспомнила ту змею.
— Никаких следов Торака, — сообщил Бейл, который, едва высадившись на берег, сразу бросился на поиски своего друга. — Но я нашел другие следы, сейчас покажу их тебе.
Когда Ренн увидела эти следы, сердце ее радостно забилось: Волк! Она подула в свой бесшумный свисток из раздвоенной птичьей косточки, но ответа не получила. И тревога ее вновь возникла.