- Не любовь и не ваша! Еще раз так меня назовете - и в гробу я видела все ваши вампир-ские прибабахи! Уеду к чертовой матери на Канары - и разгребайтесь сами!
Мечислав изучал мое лицо как препарат на предметном стекле - осторожно и вдумчиво. Кажется, увиденное ему не понравилось.
- Прости, кудряшка. Я увлекся. Я должен был понять.
- Вот и постарайтесь больше так не делать, - я уже успокаивалась и могла рассуждать здраво. - Так что мы все-таки будем делать с вашим эмиссаром-наркоманом?
- Я сказал ему, что ты - мой фамилиар и на тебе стоит еще одна моя печать. Рамирес ска-зал, что ты наверняка сможешь вместить и восемь печатей.
- Читать так, что он бы вас просто прикончил рано или поздно?
- Скорее рано, чем поздно, кудряшка, тут ты права. Я, разумеется, сказал, что ты еще не оправилась от болезни и потери любимого человека, сказал, что делиться своим фами-лиаром просто невозможно, это все равно, что дать взаймы руку или ногу, и сказал, что между нами все давно решено.
- То есть что я стану вашим полным фамилиаром? Я не хочу!
- А я и не прошу так много, кудряшка. Я прошу всего лишь восстановить первую Пе-чать. Печать Тела, которая стерлась вместе с печатью Даниэля!
- А не слишком ли мало просите? - мой голос был полон ехидства.
Вампир предпочел проигнорировать его.
- Да, ты права, кудряшка, но вряд ли ты согласишься на две Печати - за две жизни.
- Действительно, - ехидство перешло в яд. - А вы уверенны, что сможете воспользовать-ся моей любезностью? Если Рамирес сдерет с вас шкуру, вам будут по фигу все Печати мира!
- А на то есть ты. Я уже убедился, что ты неплохой дипломат, если сама того пожела-ешь. Вадим многое мне рассказал. Рамирес будет судить честно, пока у него есть надежда заполучить тебя в собственность - или, для начала, во временное пользование. Ведь ес-ли он убьет меня несправедливо, ты с ним не останешься, так, кудряшка?
- Так. А другого пути нет?
- Я никогда не предложил бы тебе ничего опасного, если бы у меня был выбор. Но эту проблему рано
или поздно надо будет решить.
Я закрыла лицо руками. Ультиматум был ясен. Или пнем по сове или сову об пень. Ху-же всего, конечно, мне. Как той птичке. Вполне вежливо и мило вампир дал понять, что он сможет отмазать моих родных, только если мы будем в одной упряжке. Если я, во всем повинуясь его словам, буду приманкой для эмиссара Совета, и дам поставить на себя еще одну Печать. То, что я не хочу иметь с данным вампиром ничего общего, в расчет не при-нимается. Но! Если я один раз пережила разрыв Печати, нет гарантии, что я переживу его и второй раз.