Райану стало вдруг не по себе. Увидеться бы с ней снова — всего на минуту, и он бы ей все объяснил. Так бы и сказал: «Простите меня. У нас какое-то недоразумение вышло. Понимаете, я подумал…» Может быть, сказать не эти слова, но в любом случае извиниться…
Нет, ничего не получится. Никогда больше они не увидятся.
Ее образ снова и снова вставал перед его мысленным взором, и каждый раз Райан чуть сильнее нажимал на малярную кисть.
Ну почему же она не осталась хотя бы еще на один день? Он сумел бы загладить свою оплошность. Он ведь умеет быть вполне приличным и вежливым молодым человеком. Можно было бы куда-нибудь ее пригласить, заказать какой-нибудь коктейль — например, «Том Коллинз»,[6] и этот день, возможно, стал бы лучшим в ее не слишком богатой событиями жизни.
Между прочим, и с Билли Руисом, когда они встретились в последний раз, тоже можно было обойтись повежливее.
Райан подумал вдруг о Билли Руисе и остальных сезонниках и не на шутку обеспокоился тем, как они будут добираться домой, если не смогут заплатить Камачо за автобус.
Если, конечно, правда, что Камачо хочет содрать с них за обратную дорогу пятьсот долларов. Фрэнку Писарро тоже вынь да положь пятьсот долларов за бумажники. Какого черта? Неужели в этой жизни все стоит пятьсот долларов? Надо бы выяснить, что творится в лагере. Потолковать с Фрэнком о бумажниках, но главное — выяснить насчет автобуса.
Вошел мистер Маджестик и оглядел результаты работы Райана.
— Давай-ка шкафчик и изнутри покрасим.
— Изнутри? Да кто его изнутри будет рассматривать?
— У тебя краска осталась?
— Есть еще.
— Там тебя, кстати, к телефону зовут, — вдруг сказал мистер Маджестик.
— И кто же?
— А сам-то как думаешь?
Райан проследовал за мистером Маджестиком в его дом, по дороге вытирая руки тряпкой, смоченной в растворителе. Зайдя в гостиную, он сунул тряпку в задний карман джинсов и кончиками пальцев взял трубку. Мистер Маджестик подошел к письменному столу и стал с деловым видом открывать и закрывать ящики. Наконец вынул откуда-то коробку со старыми счетами и квитанциями и с нарочитой заинтересованностью принялся их перебирать.
— Алло?
— Привет. Все утро проспала, — сказала Нэнси. — Видимо, вчера переутомилась.
— А я-то думаю: куда ты подевалась?
— Вечером зайдешь?
— Думаю, что да.
— В половине десятого, — сказала Нэнси.
— А что так поздно?
— У меня для тебя сюрприз.
— А может, как-нибудь обойдемся без сюрпризов?
— Нет, честно, настоящий сюрприз. Только обязательно приходи вовремя.
— Договорились.
— Так придешь?
— Я же сказал.
— Там что, рядом с тобой кто-то есть?