Учитывая что степняков было человек двадцать, а у нас за спиною стояло двадцать пять стрельцов, да еще несколько торопилось от города, торговцы невольниками особенно не наглели.
В торг я не лез, из боязни проявлением сострадания усложнить дядьке переговоры. Через полчаса Ждан подвёл итог — дороже всех ценились молодые женщины и дети обоих полов от семи до шестнадцати лет, дешевле шли юноши и мужчины, младенцев и стариков отдавали практически совсем даром.
— Отчего отроки так дороги? — поинтересовался я у примчавшегося подкреплять наш тыл Бакшеева, дороговизна женщин меня не удивляла.
— Жизни степной их обучить ещё можно — выдвинул свою версию рязанец — Кобылиц доить научатся, стада пасти, войлок бить да кумыс ставить. Иные уж лет через десять обасурманятся так, что от природного татарина не отличить. Даже в разбои с ними ходят-
Беглый осмотр несчастного двуного товара, размещённого по пять-шесть человек на санях, заставил сердце сжаться от жалости. Кормили ногайцы свою добычу явно из расчёта её дальнейшей стоимости. Некоторые из людей выглядели явными доходягами, непонятно как ещё не умершими от холода и голода.
— Бери самых слабых, детей без матерей не выкупай — выдал я распоряжение Ждану — С остатних, кого не сторгуешь, пошлину исчисляй по ногайской цене-
Не успел дядька приступить к выполнению моего поручения, как к нам подбежал крепкий чёрнобородый мужичок.
Отвесив поясной поклон до земли, он вымолвил:
— Здрав буде пресветлый княже Дмитрий, челом бью — разреши с твоим тиуном словом перемолвится-
Я не возражал и качнул головой. Вежливый челобитчик вцепился в стремя Ждана и оттащил его для беседы чуть в сторону.
Судя по долетавшим отрывочным фразам он уговаривал нашего казначея чуть обождать с покупкой, тот милостиво кивал головой.
По окончанию этой беседы, я задал вопрос Тучкову:
— Об чём просил сей посадский?-
— А-а, пустое — отвечал дядька — Молил сей купец цену ему не сбивать, сторговал он кого-то у ногайцкв задаром, они ж за лишнюю полушку передумать могут. Да и не нашего он града, впервой его вижу —
Тут у саней с полоном поднялся крик, кочевники отнимали детей у матерей и передавали их по двое нашему просителю. Тот ловко за шкирку оттаскивал ребятишек к своим дровням и там бросал на сено, не забывая спутать ноги. Как выяснилось, покупкой неместного купца было шестеро детишек от трёх до шести лет.
— Зачем ему такие малые? — попытался я выяснить у сопровождающих.
Никто толком ничего сказать не мог, все пожимали плечами. С тем же вопросом я подъехал к деловито связывавшему детей мужику: