— На чём — поправил Иван — На суши-
— Эт что такое? — интерес не пропадал — Из рыбы сделано?
— Вестимо, рыбица малая сушеная из озер края северного — ответил дворянин- День-то сей третий по седмице, постное вкушаем —
— А-а — ты варить кашу на сухой рыбе будешь — понял я.
— Да уж знамо дело, не сыру жрать — вовсю шутил мой давний телохранитель — чай, не самоядь дикая —
Порывшись в мешке, он вытащил сушёного снетка и вручил мне:
— В водице размочи, як холодна и мокра будет, то и узнаешь, мочно ли такое есть —
Крутя в руках прародителя закуски к пиву, отправился к Бакшееву, тот уже всем дал задания и молился перед ужином. Просьбы к Богу у него были такие же, как и действия — быстрые и решительные, всё, что он хотел он высших сил, это чтоб часовые не заспали да воры не смогли отвести им глаз. Наблюдая за ним, я вспомнил озадачившее меня вчера сообщение. Дождавшись конца ритуала, я подошел к нему и спросил:
— С чего ты взял, что пленник наш, Гошчипс, в сродстве с орками?-
— Он сам молвил, да и кто ещё в сефери — большой набег с Черкесии пойдёт? Не холопы же ихнии?-
— А откуда ты про орков узнал?-
— Своими очами зрил, когда в Кабарду с послами ходил. Меня за умение на татарских наречиях толмачить послали-
— Точно сам видел их? -
— Як тебя сей час. Да и што тебе оне так в душу-то запали? Те же человече, что и мы, токмо величатся именитостью да воинскими делами зело-
— Совсем такие как мы?-
— Весь род людской из семени Адама и лона Евы вышел — как маленького стал поучать меня Афанасий — Иль ты мнил оне с рогами на лбу, или с хвостом и шерстию обрасли, яко звери лесные?-
— А нигде не водятся в шерсти, например? -
— Знамо, водятся — в бабкиных скасках, аль в преисподней — подытожил разговор о фантазийных существах старый воин.
Поговорив с ним ещё о его путешествиях с посольствами, выяснил, что в это время, в этой реальности язык межнационального общения — татарский, по крайней мере, на юг и восток от границ Московского царства. Что заставило задуматься:
— Афанасий, скажи трудно татарское наречие разучить?-
— Ежели с прилежаньем постигать, то любое дело лёхким будет — опять перешел на менторский тон рязанец, но смягчившись, продолжил — А так этих языцей-то, почитай, поболее десятка имеется. Татаровя саме-то друг дружку с толмачом разумеют. Но общчие слова выучить не трудно. Вона, пойдём до нашего мальца полонянного.
Мы подошли к Габсамиту скромно ждавшему свою порцию каши под телегой.
— Малой, как по-вашему будет от-то зватся, — спросил Бакшеев, указывая на котел.
— Казан, — ответил маленький толмач