— Она совершенно в этом уверена?
— Да, капитан. Мы показали ей фотографии и все остальное.
— Сестра никогда не общалась с Оливером Нинабером? — Яуберт еще надеялся, хотя надежды таяли. Может быть, в Кейптауне не одна Эстер Кларк? Когда же все это кончится?
— Она говорит, что никуда не выходит. По ее словам, на улицах опасно. А всех знакомых сестры она знала.
Яуберт напряженно обдумывал вопросы.
— Как фамилия врача, который лечил ее сестру? Спросите, я подожду.
Он слышал, как Бота положил трубку; потом послышались приглушенные голоса. Бота вернулся и сообщил все нужные данные. Яуберт записал. Больница «Гроте Схюр». Он поблагодарил Боту и снова бросил взгляд на часы. Времени как раз хватит, чтобы съездить в больницу, а потом — к психологу.
Как оказалось, врач очень хорошо помнил Эстер Кларк.
— Она никогда не жаловалась. Сильная женщина. Должно быть, ей было очень больно, особенно в последние месяцы.
— Когда ей поставили диагноз?
— Три или четыре года назад. Мы все перепробовали…
— Что вы можете сказать о ее психическом состоянии?
— Сильная женщина, я ведь вам сказал.
Яуберт снова и снова забрасывал удочку в бесплодных попытках выяснить хоть что-то, что прольет свет на это темное дело. Но понял, что и здесь зашел в тупик.
Он поехал в город; по пути вызвал по рации О'Грейди.
Толстяк сообщил, что никаких новых Эстер Кларк не обнаружено. Зато в автоприцепе пастора Яквеса Кутзе нашли кое-что интересное. Под сиденьем лежали сорок тысяч рандов. Наличными. И банковские документы, согласно которым дела у секты шли очень и очень хорошо. Списки прихожан, дьяконов, старост…
Яуберт велел привезти все материалы к нему в кабинет. А Бертуса Боту с напарником отправить назад, к сестре Эстер Кларк. Выяснить, в какую церковь ходила покойная. И еще раз обзвонить родственников всех жертв. Расспросить детей Нинабера. Известно ли им о храме Спасителя.
Перед ним снова забрезжил лучик надежды. Каждое дело, каждое досье похоже на гору, на которую надо взобраться. Иногда достаточно рук и ног, и подъем проходит быстро, а на вершине — ты предъявляешь ордер на арест, аккуратно формулируешь мотив, предъявляешь улики, раскрываешь причинно-следственные связи. Но иногда, как сейчас, гора гладкая и скользкая, нет выступов, на которые можно встать, не за что ухватиться. Ты поднимаешься и падаешь, поднимаешься и соскальзываешь вниз. Никак не двигаешься вперед, не знаешь, как достичь вершины.
И вдруг — крохотный сдвиг. Наконец есть повод желать чьей-то смерти. Причина, по которой маньяк с маузером вышиб мозги у шестерых людей, отправил их к праотцам.