По пути к вражеской крепости, в строю со своими товарищами-рыцарями, Захариэль понял, что может погибнуть на поле боя, так и не увидев своего убийцу.
Он может умереть и даже не узнать лица своего врага.
Это казалось ему странным, и именно это отличало войну от охоты.
Он всегда предполагал, что погибнет лицом к лицу со своим убийцей, будь то великий зверь, какой-нибудь другой хищник или даже рыцарь. Возможность умереть от снаряда, пущенного неизвестным противником, была страшна.
Едва не лишившись присутствия духа, Захариэль на мгновение ощутил, как ужас ледяными пальцами стиснул сердце.
Но он не собирался поддаваться. Он был сыном Калибана. Он был рыцарем Ордена. Он был человеком и испытывал страх, но не отступал перед ним. В программу обучения рыцарей входили и ментальные упражнения для укрепления духа в критических ситуациях. И Захариэль обратился к ним.
Он стал вспоминать цитаты из «Изречений», книги, лежавшей в основе всех учений Ордена. Он вспомнил мастера Рамиэля, его прямой взгляд, казалось проникающий во все потаенные уголки души. Он представил себе, как разочаровался бы пожилой рыцарь, если бы услышал, что Захариэль уклонился от исполнения своего долга.
Время от времени Захариэлю казалось, что вершиной человеческой храбрости является способность просто переставлять ноги и продолжать двигаться в одном направлении, когда каждая клеточка его тела требует развернуться и бежать в другую сторону.
Даже на бегу к пролому во вражеской стене Захариэль видел, как зажигательные снаряды, плюясь огнем, падали с неба и взрывались в гуще наступавших рыцарей. Он слышал крики и пронзительные вопли раненых и умирающих, заглушавшие весь остальной грохот. Он видел, как воины, объятые пламенем, катались по земле и тщетно размахивали руками, а потом исчезали из поля его зрения, чтобы за его пределами встретить смерть.
По словам оружейников, каждый комплект доспехов когда-то был способен уберечь рыцаря от любого воздействия окружающей среды, но те дни давно миновали. При достаточно близком взрыве зажигательного снаряда от жаркого пламени, проникающего через броню, неизбежно грозила мучительная гибель.
Десятки рыцарей уже нашли свою смерть.
Еще больше воинов кричали от боли и падали с тяжелыми ранениями.
Наступление замедлилось.
Усеянный телами и обломками стены склон раскалился от огня и ярости воинов. Пелену дыма разрывали бесконечные пули, и Захариэль слышал, как они стучат по стальным пластинам рыцарской брони. Воздух гудел от жужжания и воя летящих снарядов.
Мастера объясняли Захариэлю, как по звуку пули можно определить ее тип и близость, но в общем грохоте стрельбы и шуме ревущего пламени он так и не смог вспомнить ни одного из этих уроков.