— Господи… — невольно сорвалось с его губ. — Там же ничего живого не останется…
О грядущем артобстреле советской стороны знали, но никто даже вообразить не мог, что в человеческих силах сотворить такое! Казалось, еще несколько минут, и на той стороне Буга останется лишь выжженная пустыня. Сотни пушек били без перерыва. Чего стоил один только «Карл» — самоходная 600-мм мортира, даже видом своим внушающая трепет. Матиас с друзьями видел мортиру издалека, когда их подразделение занимало позиции. Кто-то сразу вспомнил, что снаряд для «Карла» весит около двух тонн, может поражать цель на расстоянии шести километров, а если образовавшуюся после взрыва воронку наполнить водой — получится озеро.
Глядя на происходящее, Матиасу подумалось, что Люфтваффе и артиллерия сделают за пехотинцев всю работу. Штурмовым группам останется только перебраться на вражеский берег, произвести зачистку да обезвредить отдельные огневые точки. ДОТов на границе находилось немало, но, как показала разведка, большинство из них либо пустовало, либо было еще не достроено.
Безумие продолжалось около пятнадцати минут. Грохот артобстрела начал постепенно смещаться в глубь советской территории, когда Матиас услышал зычный рев лейтенанта Пабста:
— Впере-е-ед!!!
При первых же взрывах казарму тряхнуло так, что, казалось, она подскочила на месте. Сильный грохот разорвал тишину. Дверь сорвало с петель, с хрустом переломило пополам, и она полетела по коридору. Кожевникова отбросило внутрь, он проскользил несколько метров по мокрому кафелю вдоль раковин к окну и крепко ударился затылком о батарею. Помещение заволокло известковой пылью и дымом, запахло гарью. В казарме слышались истошные крики.
Старшина попытался подняться, но волна следующего мощного взрыва снова швырнула его на пол. Кожевников зажал уши ладонями. Стены сотрясались, кафель разлетался мелкими кусочками. Оконная рама с силой захлопнулась, и на Кожевникова посыпался град осколков.
Он с трудом встал, осторожно потрогал ноющий затылок, ощущая ладонью теплую липкую жидкость. Поднес руку к глазам — она была залита кровью. Кожевников, пошатываясь, подошел к ближайшему крану и повернул вентиль. Кран чихнул, выплюнул несколько капель воды в жестяную раковину и зашипел вырывающимся воздухом. Старшина перепробовал все краны, но тщетно. Воды не было.
Теперь оглушительные взрывы раздавались повсюду, пол под ногами ходил ходуном. Старшина выглянул в разбитое окно. Рассвело, но небо затянул густой черный дым. Рядом с казармой что-то горело — ввысь рвались огненные всполохи, слышался треск пожираемой пламенем древесины.