Они выбрались из подвала на свежий воздух. Гнетущее чувство, что служба в вермахте идет не так, как он себе представлял, не покидало Матиаса. Наоборот, оно еще более усилилось. Он не думал, что будет расстреливать женщин, стрелять в спины и забрасывать гранатами подвалы, где прячутся дети.
— Эй, чего встали? Вперед! — прикрикнул на них Пабст. — А то ночью у меня тут будете ползать.
— Вот они должны думать, — указал на Глыбу Риммер, — а мы выполнять. Все просто.
К ним подошел ефрейтор Гельц, высокий несуразный баварец, ростом больше двух метров. Над ним постоянно все насмехались, ибо ему в русских казематах с низкими потолками было тяжело передвигаться и приходилось сгибаться почти пополам. Набил он себе там шишек. В конце концов его перевели во взвод охраны, чему Гельц был несказанно рад. Одно дело — ползать по подвалам, рискуя нарваться на мину или пулю, и совсем другое — охранять баб и полуживых красноармейцев.
Все, что творилось в крысиных норах Цитадели, постепенно обрастало всевозможными слухами и сплетнями. Каждый рассказчик, выпучив глаза, утверждал, что все это происходило именно с ним — или как минимум на его глазах.
Слухи ходили разные, и от некоторых кровь стыла в жилах.
Поговаривали, что в кольцевой казарме засел отряд русских, которые не убивают захваченного пехотинца сразу, а берут в плен и, постепенно отрезая у него плоть, пожирают человечину. Рассказчик уверял, что случайно наткнулся в подземелье на аккуратную горку черепов, после чего бежал оттуда без оглядки.
Другой убеждал всех, что видел горбатого бородатого мужика, который передвигался на четвереньках, а на спине у него был закреплен пулемет. За ним неотступно следовал похожий лицом на Сталина карлик. Заметив группу немецких солдат, мужик замирал, а карлик вскакивал ему на спину и палил из пулемета. Рассказчик предполагал, что бородатый мужик слепой и находит врагов по запаху, а карлик — внебрачный сын Сталина.
Еще был слух, что от крепости идет прямая подземная дорога до самой Москвы и русские так упорно сражаются, потому что должны защищать подземку. Кто первым найдет этот неимоверно длинный туннель, тому Фюрер лично вручит Рыцарский крест.
Матиас в подобную откровенную ерунду не верил. Риммер тоже считал, что всю эту муть придумывают мандражирующие свиньи, чтобы оправдать собственную трусость.
Ефрейтор Гельц, напротив, собирал всяческие слухи и с удовольствием их пересказывал. Он делал страшные глаза, размахивал руками, изображая отвратительных русских, ползающих, как пауки, по подвалам.
Вот и сейчас, подойдя к Матиасу и выпросив у него сигаретку, выждав некоторую паузу, доверительно сообщил: