– Лады, не настаиваю, к тому же утро на дворе. – Сан Саныч, плеснув из чайника в стоявший тут же на столе второй стакан в таком же, как у него, подстаканнике и протягивая его мне, как бы между прочим поинтересовался: – Ну что там у тебя случилось? Рассказывай!
– Значит, о моей беде тебе еще не доложили, – сделав первый глоток, констатировал я.
– Занят был – один прибор до ума доводил, поэтому дверь держал на запоре и никого к себе не пускал.
– Короче, капец моей "Ласточке" наступил.
– Как это, капец? – заинтересованно воззрился на меня Сан Саныч.
– А вот так… – И я кратко без излишних подробностей поведал о том, что случилось со мной и стажером по пути на работу.
– Жаль, Федь, твоего "москвичонка", таких сейчас по пальцам пересчитать. Сочувствую, откровенно сочувствую. Хотя если подумать, не родной он для русского человека – "опель кадет" конца тридцатых, то ли дело, "победа"…
Последняя фраза оружейника была неуклюжей попыткой хоть как-то меня утешить. Я это понял и оценил:
– Спасибо, Саныч, только я уже вполне смирился с потерей, к тому же голова цела и остальное тело также не пострадало. Вообще-то я к тебе не искать утешения пришел, а совсем по другому вопросу. Можно сказать, за консультацией.
– А вот это завсегда, пожалуйста! – встрепенулся мастер. – Излагай проблему!
Уважаю Сан Саныча за душевную широту и постоянную готовность прийти на помощь товарищу. И отчего это некоторые считают его нелюдимым букой? – милейший, добрейший человек.
– Короче так, мне нужен пространственный демпфер-компенсатор. Помнится, ты хвастался, что у тебя имеется таковой в загашнике.
– Был, да сплыл, – смущенно развел руками оружейных дел мастер и пояснил с болью в голосе: – На днях "опричники" вломились, весь неучтенный конфискат подчистую вымели, обещали Хоросу заложить. Да бог с ними, не посмеет Мартын меня сдавать, кишка тонка, да и Чигур не даст в обиду. Владимир Иваныч мужик хоть и крутой, но справедливый, с понятием.
Опричниками за глаза и не только мы именуем сотрудников отдела собственной безопасности "Линии", а их главного начальника Семена Мартиновича Караваева – вовсе не Малютой Скуратовым, что было бы вполне естественно, а отчего-то Мартыном, а еще Борманом. Воистину неисповедимы пути мудрости народной.
– Жаль.
Отодвинув в сторонку пустой стакан, я хотел уже выйти из-за стола, но Сан Саныч посмотрел на меня с хитрецой во взгляде и поинтересовался:
– В Лагор, что ли, решил прогуляться тайно?
– Как бы тебе сказать… – Я на ходу начал придумывать какую-нибудь убедительную отмазку, но тот махнул рукой: дескать, не трудись.