Наверное, так бы и стояли воины, как громом пораженные, переглядываясь в необъяснимой нерешительности, но им вдруг стало понятно, что измученные долгой осадой эльфы ничуть не обрадовались появлению имперцев в сердце Элаана. Недобрые взоры говорили лучше любых слов, что при первой же возможности наглецов вышвырнут через ворота и спустят под горку.
В противовес ошеломляющей красоте, созданной природой, город-дерево наполнился стонами умирающих, вытащенных с поля боя.
– Куда? – выдохнул Лукай, хватаясь за горевшую огнем грудь.
Бигдиш, пораженный увиденным внутри древесного ствола, только страстно замотал головой и замычал, не в состоянии произнести ни звука.
– Всевышний помоги, именно когда надо, у тебя язык отнялся! – процедил мечник зло.
В город въехала первая повозка с ранеными из дозорных башен Элаана, и воинам пришлось поспешно уступить дорогу. Возница недобро стрельнул глазами, впервые на своей долгой памяти он видел людей в эльфийском доме. А за повозкой ласточкой влетел на коне Страж Троп в развевавшемся плаще, и длинные волосы с криво отсеченной прядью, торчавшей на макушке презабавным хохолком, стеганули его по лицу. Тут Бигдиш странно замычал, бросаясь под копыта жеребца, и седоку поневоле пришлось натянуть поводья. Лариэлла тихо застонала. Эльф презрительно сощурился при виде имперских воинов.
– Человек? – надменно вопросил Бигдиша Страж Троп.
– Вы знакомы? – коротко уточнил Лукай, обращаясь к нечленораздельно мычавшему другу.
Конечно, лучше всего тот запомнил спину нечаянного боевого соратника, но все-таки сразу его признал.
Оба, и Страж Троп, и лучник, скрипнули зубами.
– Проводи к храму Галлеана! – четко произнес мечник, и просьба прозвучала приказом.
Эльф посмотрел в решительное лицо имперского воина, на умирающую девушку, на напарника, словно что-то высчитывая в уме, и потом медленно кивнул.
– Госпожа, – позвал Лукай, осторожно погладив девушку по коротким, свалявшимся во время лихорадки волосам, – потерпи! Мы почти дошли!
Она не отвечала, и в голосе мечника появились нотки отчаяния:
– Если молишься, значит, слышишь меня! Лариэлла, ты выживешь!
Добровольный проводник склонился и протянул руки, принимая в объятия умирающую девушку. Отдавая Лариэллу, Бигдиш очень осторожно поддержал голову девушки и промычал нечто невразумительное, но явно далекое от благодарности.
Эльф вел друзей в напряженном молчании, и Лукай признал про себя, что без посторонней помощи в хитросплетении эльфийских дорожек они вряд ли добрались бы до сияющего храма Галлеана.
По ступеням, спирально огибавшим столп-подпору, они поднялись к широкому деревянному мостку, перекинутому через пропасть. Перед ними высился храм, и от странного сияния, льющего от стен, воздух вокруг казался прозрачным и светлым.