Он опустился на колени рядом с ней, положил ружье на гравий рядом с дробовиком, что выпал из рук Изабеллы. Я наконец оторвался от капота машины, прошел несколько ярдов и подобрал оба дробовика, разрядил вторые стволы и сунул неиспользованные патроны в карман. На сегодня стрельбы достаточно. Даже можно сказать — перебор.
Джексон обернулся, взглянул на меня.
— Думал, это ты, — пробормотал он тоном, как бы предполагающим, что пристрелить меня было бы вполне нормальным, приемлемым поступком. Потом отвернулся и бережно опустил безжизненную голову жены себе на колени. — Я же говорил ей: оставайся в машине. Видел, как кто-то бежит навстречу с ружьем. — Он снова поднял на меня глаза, в них блестели слезы. — Я принял ее за тебя…
Надо было сначала проверить, убедиться.
Через три недели Фармацевт, обойдясь на этот раз без угощения в виде очистков зеленого картофеля, с легкостью взлетел на финишный холм и выиграл «Золотой кубок» в Челтенхеме. Для конюшен Каури это стало вторым триумфом дня — чуть раньше Орегон оправдал звание фаворита и выиграл в скачках с препятствиями. Мама так и сияла от радости.
А на пресс-конференции, сразу после соревнований на «Золотой кубок», она буквально потрясла толпы репортеров, а также самые широкие слои зрителей, смотревших репортаж по телевидению, заявлением о том, что уходит из спорта.
— Я ухожу непобежденной, — сказала она, с губ ее не сходила торжествующая улыбка. — И передаю поводья следующему поколению.
Я стоял в задних рядах и наблюдал за тем, как она непринужденно отвечает на вопросы журналистов, как шутит и хохочет вместе с ними. То была настоящая Джозефин Каури, которую знати и уважали все: уверенная в себе, полностью контролирующая ситуацию, достойная почетного звания «Женщина года».
Никогда прежде я не видел ее такой счастливой. Совсем в другом настроении я застал ее, казалось бы, совсем недавно, когда пробрался в стойла Грейстоун и нашел ее там, испуганную, изнуренную, униженную, на грани полного психического и физического истощения.
С той страшной ночи многое изменилось, и не последнюю роль в возрождении мамы сыграло устранение боязни публично опозориться и перспективы быть арестованной за уклонение от налогов. Его величество Управление по налогам и таможенным сборам разгневалось, но не сильно. Во всяком случае, не настолько сильно, как если б мы не явились туда с чеком, полностью покрывающим все наши долги перед этой службой.
Мартин Толерон сотворил настоящее чудо: предоставил целую команду опытных бухгалтеров, которые вмиг расчистили эти авгиевы конюшни, внесли порядок и прозрачность во все мамины деловые бумаги и отчеты. Настоящий подвиг с их стороны.