Тут тишину ночи разорвал знакомый издевательский смех. Жрец! Он тоже здесь!
– Вижу, что я в тебе не ошибся. – Толстяк Иштланкалатль присел на корточки рядом с брошенным прямо наземь пленником. – А говорил – купец. Какой же ты купец – воин!
– А что, купцы не могут воевать за свою свободу? – нахально осведомился Асотль.
Жрец снова засмеялся:
– Какой же ты купец, парень? Ты – самый настоящий лесной разбойник. Ишь как ловко пролез, не растерялся… А мой глупый братец не верил, все полагал тебя за купца! Я-то уж сразу понял, едва тебя расспросил: ну какой же купец будет везти из далекого далека вполне обычные, ничем не примечательные товары, которые можно приобрести и куда ближе, в том же Колуакане, к примеру. Э нет, зря ты назвался купцом. Ты – разбойник, воин. И знаешь, что мы с тобой сделаем?
Пленник раздраженно сплюнул:
– Наверняка принесете в жертву. Чего еще от вас ждать-то?
– А вот и не угадал, – усмехнулся жрец. – Нет, в обычное время мы с тобой так бы и поступили…
– Кто бы сомневался!
– Не перебивай старших, это грех…
– Да пошел ты!
Служитель культа неожиданно снова расхохотался, словно бы лежащий перед ним наглый молодой парень не дерзил, а напропалую травил анекдоты.
– Да-да, я в тебе не ошибся. Кое-кто будет очень доволен.
– Думаю, этот кое-кто зовется Уицилопочтли. Думаешь, очень удивил, харя?
– Ругайся, ругайся. – Жрец как ни в чем ни бывало довольно потер руки. – Мы не принесем тебя в жертву и не убьем, по крайней мере – сразу. Ты сам погибнешь в бою – поскольку просто разбойник, но не воин… Или, может, тебя возьмут в плен – тогда-таки примешь достойную смерть на жертвеннике во славу богов.
– В бою? – с удивлением переспросил Асотль.
– Да, в бою, – все так же невозмутимо подтвердил Иштланкалатль. – Все, кто сидит сейчас в подземелье, завтра станут воинами. За вами явится десятник Есуакатль… (Жрец сказал – «двадцатник», ибо здешние народы, находившиеся под явным влиянием древних и развитых цивилизаций ольмеков и майя, при всех расчетах оперировали не десятками, а двадцатками, и известный майя задолго до европейцев и арабов ноль, встав после цифры, увеличивал ее значение не в десять, а в двадцать раз.)
– Есуакатль… Десятник… – тихо повторил пленник. – Так вот зачем все понадобились.
– Ну да, кому же хочется отдавать своих? А кто работать будет? Там, в подвале, кроме тебя, еще один охотник – кстати, не он ли тебе помог выбраться? – а остальные – наши деревенские бездельники, которых отдать не жалко. Понял теперь?
– Понял, – согласно кивнул Асотль. – Только не понял – зачем ты мне все это рассказываешь?