Миссис Дэнверс все еще стояла у окна, ставни были открыты.
— Миссис Дэнверс, — позвала я. — Миссис Дэнверс!
Она обернулась ко мне, я увидела, что глаза ее покраснели и распухли от слез, как мои, а на бледном лице лежат темные тени.
— Что такое? — сказала она, и голос ее был хриплый и глухой от рыданий, как и мой этой ночью.
Я не ожидала увидеть ее такой. Я рисовала ее себе с той же злобной, жестокой улыбкой, что вчера. А передо мной была больная измученная старуха.
Я приостановилась в нерешительности, держась за ручку двери, не зная, что сделать и что сказать.
Миссис Дэнверс продолжала смотреть на меня красными распухшими глазами, и слова замерли у меня на губах.
— Я положила меню на бюро, как всегда, — сказала она. — Вы хотите что-нибудь заменить?
Ее фраза придала мне смелости, я оторвалась от двери, вышла на середину комнаты.
— Миссис Дэнверс, — сказала я. — Я пришла говорить не о меню. Вы это знаете, не так ли?
Она не ответила. Разжались и снова сжались пальцы ее левой руки.
— Вы добились того, чего хотели, верно? — сказала я. — Вы так это все задумали, да? Вы довольны теперь? Вы счастливы?
Она отвернулась и снова стала смотреть в окно, как до моего прихода.
— Зачем вы приехали сюда? — проговорила она. — Вы никому не нужны здесь, в Мэндерли. Все было хорошо, пока вы не появились. Почему не остались там, где были, там, во Франции?
— Вы забываете, видно, что я люблю мистера де Уинтера.
— Если бы вы любили его, вы бы не вышли за него замуж, — возразила она.
Я не знала, что ей сказать. Все это было дико, нереально. Она продолжала тем же глухим, прерывистым голосом, по-прежнему отвернувшись к окну.
— Я думала, что ненавижу вас, но теперь это прошло, — сказала она, — ненависть исчерпала себя, во мне пусто.
— Почему вам меня ненавидеть? — спросила я. — Что я сделала вам?
— Вы старались занять место миссис де Уинтер, — сказала она.
Она так и не взглянула на меня. Стояла, угрюмо отвернувшись в сторону.
— Я ничего не изменила, — сказала я. — Все в Мэндерли шло по-старому. Я не распоряжалась здесь. Я все предоставила вам. Я хотела быть с вами в дружбе, но вы невзлюбили меня с первой минуты. Я увидела это по вашему лицу, когда мы знакомились с вами тогда, в холле.
Она ничего не ответила; по-прежнему сжимались и разжимались пальцы лежащей на платье руки.
— Многие люди женятся во второй раз, — продолжала я. — Женятся и выходят замуж. Каждый день совершаются сотни таких браков. Вас послушать, так мое замужество — преступление, кощунство по отношению к мертвым. Разве мы не имеем права быть счастливы, как всякий другой?