Ведь оживил когда-то Гефест прославленного ныне Пелопса, сына Тантала, когда в своем угодническом идиотизме и еще более изощренном недоверии к богам папаша дошел до того, что разрубил собственного сына на части и предложил пришедшим в гости небожителям блюдо из его мяса?
И чем все это кончилось? Вечными, танталовыми муками в подземном царстве папаши и славой оживленного богами Пелопса, который теперь повсеместно почитается на Олимпийских играх как зачинатель соревнования в беге колесниц.
И так далее, и так далее, и так далее…
В порыве откровенности, а также под влиянием выпитого вина Эпифокл вдруг по «страшному секрету» поведал всем сидящим за столом, что везет с собой на Фасос, куда он направлялся к известному мудрецу Бебелиху, столько золота, сколько хватит, чтобы сделать себе золотые сандалии.
И Эпифокл заявил, что сделает такие сандалии — а их не носили даже фараоны — и обуется в них перед тем, как нырнуть в кипящую лаву.
— Пожалуй, мне следует проводить тебя не до гавани, а прямо до вулкана Этна, Эпифокл! — воскликнул Алкей. — Вдруг ты от страха так сильно взбрыкнешь ногой, что хотя бы один сандалий останется на земле. Представляешь, сколько на это золото можно купить вина и закатить знатных пиров? Ты уж тогда постарайся, дерни ради нас в воздухе ногой посильнее!
Но, не обращая внимания на шутки. Эпифокл с жаром привел за столом двадцать четыре пункта в пользу своего неожиданного решения, чуть ли не убеждая собравшихся присоединиться к его замечательной затее, и всего один пункт «против», но зато такой, который невольно вызвал взрыв безудержного смеха.
Эпифокл не был до конца уверен, что, когда он дойдет в мыслях до последнего предела своего умственного истощения, у него еще хватит простых человеческих сил взобраться на вершину Этны, так как это не слишком-то легко сделать и выносливому, быстроногому юноше.
«Хм, ведь и в этом, основном вопросе о нашей жизни и смерти все тоже слишком слитно, тесно переплетено», — многозначительно улыбнулся, поддавшись всеобщему веселью, Эпифокл.
Добавив при этом, что еще не решил, не лучше ли ему было бы отправиться к Этне заранее, чтобы вблизи пылающего кратера дожидаться своего последнего часа, или пока все же стоит еще немного побродить по свету, и, прибавляя, что ответ на этот вопрос он надеется получить у знаменитого мудреца Бебелиха, обосновавшегося на Фасосе.
Поэтому все присутствующие за столом высказали бурную радость по поводу того, что сейчас Эпифокл пока направляется на остров Фасос, а вовсе не на Сицилию, в северо-восточной части которой как раз расположен постоянно кипящий вулкан Этна — признаться, куда более знаменитый во всем мире, чем сам философ, — и лишний раз подняли за это кубки с вином.