— Всё, бабушка, всё… Ну, ты чего, я же не в Антарктиду на год ездил…
— Да я знаю, что не в Антарктиду, да слезам-то не прикажешь… старая, вишь, стала… Я ведь тоже боялась… Смотрю — пощадил дуреху-то… обратно приголубил?..
— Ну, баб Ира! Это тебе надо быть главным колдуном, не мне! Откуда такое чутье??? Я же крепко-накрепко все возможные выхлопы законопатил, с тройным запасом! Не от тебя, правда, а от этих… и от этого… Скажи, признайся честно — как ты сумела?
Ирина Федоровна скупо усмехнулась, польщенная похвалой внука. Она приняла из его рук Ваську, отпустила на пол, дунула коротко на Прокопыча с Мулькой и те, послушные молчаливому приказу, сами спрыгнули с Лёхи, чтобы немедленно затеять на пороге визг и толкотню.
— Так и сумела… Кто-то нынче без ужина останется!.. Прокопыч!.. Сейчас в чулан и на крюк, как буратину!.. Васька, дождешься ведь!.. Давай, Лешенька, сполосни лицо, руки — да за стол. Мурман по тебе почуял, а я по тебе и по Мурману. Невелика премудрость: нынче нет в тебе… памяти битвы, боя нет… А сумятица есть. Тут-то я и смикитила, что… помиловал. А раз помиловал, да обещал городских избавить, то и… Может, оно и к лучшему, какая-никакая, а все защита… Иди, иди, умывайся, после поговорим. Пирожки же стынут!
Пирожки были четырех видов: с капустой, с зеленым луком, с ливером, и расстегайчики с вязигой, особенно любимые Лёхой. От свежих щей Леха отказался, а пирожки подмел почти полностью. Впрочем, ему дружно помогали домочадцы, даже Мурман под столом дождался от Ирины Федоровны гостинца, полакомился остатками ливера. Кормить его досыта хозяин не велел, потому как сытый зверь — плохой охотник, ни скорости в нем, ни рабочей злости. Чаю же Лёха выпил две большие, без малого литровой вместимости, кружки, и бабушка от него не отстала, ибо любит чаевничать, только себе она заваривает черный простой, а Лёхе зеленый, с жасмином.
— …на здоровье, Лешенька! Или еще вскипятить?..
— О, нет, баб Ира, благодарствую, сыт — дальше некуда сыт.
— Ну и хорошо. А то смотри, мне-то нетрудно…
— Всё, всё, всё.
— Ну и ладно. Так что… если ничего больше не хочешь…
— Не, не, абсолютно ничего не хочу, полный порядок…
— Или захочешь?.. На заглаточку?..
— Бабушка!!!
— Ну что ты голос на старую бабушку поднимаешь? Разве я тебе что-то плохое сказала, или сделала?
— Извини, баб Ира, но я уже и вправду налопался — дым из ушей. Глянь, даже Мурман язык вывалил… в изнеможении после сытного и очень, очень вкусного ужина!.. Да, Мурман? Ничего, ничего, до охоты потерпит, ему полезно. Готовишь ты классно, бабушка, в городе так не поешь, ни в одном ресторане! Но и мой желудок не безразмерен, пойми.