Более рационально мыслящим историкам пришлось труднее. Использованные нами в качестве эпиграфа слова Василия Осиповича Ключевского о странности опричнины для её современников и исследователей в полной мере характеризуют и его собственное отношение к ней. Другой исследователь русского Средневековья, академик Степан Борисович Веселовский, был настроен ещё более скептически: «Созревание исторической науки подвигается так медленно, что может поколебать нашу веру в силу человеческого разума вообще, а не только в вопросе о царе Иване и его времени».
Конечно, начиная с середины XX века в фундаментальных трудах П. А. Садикова, И. И. Смирнова, А. А. Зимина, Н. Е. Носова, Р. Г. Скрынникова, С. М. Каштанова, С. О. Шмидта, В. Б. Кобрина, Д. Н. Альшица, А. Л. Хорошкевич и других историков эпоха царя Ивана IV и в особенности его опричная политика подверглись тщательному рассмотрению>{1}. В настоящее время появляются всё новые интересные работы>{2}, совершенствуются методы исследования летописных текстов и известных сочинений Ивана Грозного и его современников, выявляются и публикуются акты того времени. Однако до сих пор так и не прозвучала адекватная оценка деятельности как самого царя, так и его любимого детища — опричнины.
Само изучение данной проблемы уже может быть темой обширной монографии. Иван Грозный — слишком крупная и противоречивая фигура, и каждый историк, писавший о нём, оценивал государя с позиций своих социальных, этических и иных взглядов. За последние десятилетия учёными выдвигались разные концепции понимания опричнины. Существуют точки зрения, что она была направлена против пережитков децентрализации — удельной системы, независимой от государства церкви и обособленности Новгорода (А. А. Зимин) — или против княжеско-боярской оппозиции и старых московских служилых родов (Р. Г. Скрынников). А. Л. Хорошкевич и А. И. Филюшкин полагают, что она была призвана мобилизовать силы страны для победы в Ливонской войне>{3}, а по мнению А. Л. Юрганова, царь мыслил себя исполнителем воли Божьей по наказанию грешников в «последние дни» перед скорым Страшным судом>{4}. Кто-то видит за организацией опричного «удела» создание царём тайного ордена поклонников сатаны>{5}. Иные же полагают, что опричный корпус является модернизацией по турецкому образцу — подражанием порядкам двора османских султанов с янычарской гвардией и выделенными на её содержание землями, а сам царь Иван мнил себя защитником справедливости и стал Грозным по аналогии с султаном Селимом I>{6}. Столь любопытные, хотя иногда и весьма экстравагантные гипотезы обязаны своим появлением на свет сразу нескольким факторам. Русская историческая наука возникла и развивалась под сильным влиянием идей европейского Просвещения и выпестованной ими либеральной идеологии, с их акцентированным вниманием к проблеме прав человека и, в частности, самоценности свободного развития отдельной личности. Именно с этих позиций доныне вершится моральный суд над Грозным и его «кровавым детищем» — опричниной, то есть события «средневекового» (применительно к российским реалиям) XVI столетия испытываются на соответствие «общечеловеческим» этическим стандартам конца XVIII — начала XXI века. Притом исследователи совсем не задаются вопросом, насколько методы обращения Ивана IV со своими недругами совпадали или, напротив, нарушали традиционные нормы поведения в эпоху Средневековья или раннего Нового времени.