— Шесть километров осталось. Доверни вправо двадцать градусов, чтобы садиться с ходу! — говорит он.
— Хорошо. Доворачиваю. Шасси выпускать по моей команде!
— Понял.
Высота двести метров. С этой небольшой высоты видны на аэродроме капониры, самолеты, землянки. Видно посадочное «Т». Юрий, довернув вправо, старается сесть с ходу.
— Выпустить шасси! — дает он команду Лашину.
— Выпускаю… Смотри хорошенько, Юра, — говорит Лашин и ставит рукоятку шасси на «выпущено».
Из-за сопротивления выпущенного шасси стала резко падать высота, которая и так очень мала.
— Не хватает высоты! Включаю правый мотор! — громко крикнул Ермолаев.
Включено зажигание. Из выхлопных патрубков правого мотора вырвался сноп искр, а затем с выстрелами — пламя. Резкая тряска — и мотор неуравновешенно заработал.
— Хорошо, хорошо! Посадочные щитки выпускать некогда!
— Добира-аю! — громко тянет Ермолаев и производит с недолетом метров двести отличную посадку.
— Дома, братцы! Дома! Чего еще лучшего желать? — послышался восторженный голос Хабарова.
Срулив самолет с посадочной полосы влево, Ермолаев остановил его и выключил моторы.
Катит «санитарка», бегут техники, летчики и все, кому просто интересно поглазеть, — знакомая авиационная картина.
Не успел экипаж покинуть кабину, как техники уже сняли нижний капот правого мотора. На траву течет горячее масло. В левой части картера видна пробоина. Из нее торчит шатун и выходит слабый, похожий на пар, дымок.
— Обрыв шатуна, — дает заключение подошедший сюда старший инженер полка инженер-майор Мазалов.
— Да, обрыв… Но будет мотор, товарищ инженер-майор, и завтра к вечеру будет готов к полету самолет, — говорит техник Николай Мармилов.
— Мотор будет. Идите за трактором и ставьте самолет в капонир.
— Да какой там трактор! Все равно нам на стоянку идти. Бери, ребята! Покатили! — послышался голос техника Георгия Долгопятова.
А в это время товарищи поздравляют Юрия с первым боевым вылетом. И… оборванным шатуном. Стоит Ермолаев весь мокрый и счастливый и благодарно смотрит на свой экипаж.
— Доложу командиру эскадрильи Генкину, — говорит Лашин, — что ты сегодня отлично сдал экзамен на боевую зрелость. Молодец, Ермолайчик! — Он вынул платок, вытер им лицо, белокурую голову и добавил: — Пошли докладывать майору Соколову о выполнении задания.
…Закончился боевой день. У КП полка построение летного состава. Валентик командует:
— Равняйсь! Смирно! Летчик Ермолаев, выйти из строя!
Ермолаев печатает три шага вперед и поворачивается кругом.
— Товарищи, — говорит взволнованно Валентик, — мы сегодня были свидетелями того, как в трудной боевой обстановке — при отказе мотора за линией фронта и преследовании истребителями — летчик младший лейтенант Ермолаев со штурманом Лашиным и стрелком-радистом Хабаровым, проявив отвагу и мужество, отлично выполнили боевое задание на разведку. Товарищ Ермолаев, поздравляю вас с первым успешным боевым вылетом. От лица службы объявляю благодарность!