«Ну уж хрен-то, мы сами будем решать, где перед, где зад! А ты можешь орать «Вперёд! сколько угодно, война без ора, без мата, без сваливания всех промахов и неудач на соседа, на подчиненного, на разведку — не война».
— Я доложу наверх! — всё ещё кипел комбриг. И тут же Нерославскому: — Немедленно доложите: разведка бездействует, болтается у меня под ногами…
Зорька усердно, даже лихорадочно стал записывать что-то в большом блокноте.
Я подумал: «Ну, зараза — уже насобачился. И всё молчком… Мне тоже надо бы попробовать. Может, и я сразу стану старшим лейтенантом и дырку проверну в гимнастёрке для ордена…» Пора было попросить разрешения удалиться. И ещё надо что-то пообещать. Я обнаружил щель в плотном монологе комбрига и — скороговоркой:
— Сведения о противнике получите в ближайшее время! Разрешите идти? — и приложил ладонь к козырьку. Георгий потом говорил, это у меня здорово получилось — произвело впечатление.
— Погоди, лейтенант, а где тот, другой из разведбата?
Я громко, чтобы услышали все, возгласил:
— Ранен в жопу, но остался в строю и разведку не покинул!
Присутствующие переглядывались, а Зорька спрятал лицо в своём блокноте, мне показалось, что он конспектирует и это сообщение.
— То есть как?.. — опешил Фомичев.
Пришлось ответить:
— Очень просто. Осколок (показал — мол, «с ладонь»)… Но не смертельно.
Я опять держал ладонь у козырька, но соображал: если что, комвзвода автоматчиков действительно ранен именно таким образом, я вывернусь: скажу — полагал, что спрашивали о нём.
— Ну-ну, иди, — пафос у комбрига куда-то испарился вместе с ненавистью к разведке.
Я вырвался на свежий воздух, как из свинарника — первый раз в жизни молчал при разносе перед чужим командиром. Это оказалось делом не лёгким. Теперь же надо было сразу решить, где я возьму, вот так сразу, сведения о противнике?.. Кто мне их сообщит?..
Из-за угла большущей риги опять появился Нерославский («Радость моя!»):
— Мотаем отсюда. Он требует немедленно передать на ПКП1: «Разведка бездействует».
— Попридержи, как сможешь. Я что-нибудь придумаю.
— Только, заклинаю, не лезь вперёд дотемна! Угробят. Мы попробовали выдвинуть вон туда два танка, так они сразу саданули по ним из противотанковых орудий. Один повредили.
— Откуда стреляли?
— Сам не видел, но говорят, справа, из-под горки. Во-он оттуда.
— Сколько было выстрелов?
— Три, — вот они, первые сведения о противнике. — Одно попадание…
Мы были уже на самом краю села. Наспех попрощались.
— Ты на него не очень-то сердись, его весь день сверху так волтузят, что непонятно, как он ещё не заикается.