— Сумасшедшая страна… — запаленным голосом сказал лейтенант «зелёных беретов», разглядывая лежащего парня. — Что за сумасшедшая страна… Президент подписывает капитуляцию, министры выносят хлеб-соль по их кретинскому обычаю… а эти продолжают драться. Сумасшедшая страна! — уже почти выкрикнул он с прорвавшейся растерянной злостью.
Стоявшие рядом румыны молчали. Но, когда лейтенант достал «Беретту» и ловко прицелился в мокрый от пота лоб под светлыми прядями налипших волос, один из них — рыжеусый невысокий плутоньер — вдруг положил свою корявую руку на запястье американца.
Офицер изумлённо дёрнулся — и ощутил неожиданно тяжёлую, мужицкую силу пальцев плутоньера. Американец вспыхнул. Он мог одним ударом выбить дух из этого идиота, но… но на лицах остальных румын было написано что-то непонятное, и американец раздражённо поинтересовался, переходя на румынский:
— Что случилось?! Он ещё жив.
— Вот именно, — спокойно сказал румын. — Не надо в него стрелять, лейтенант. Мы понесём его к машинам и доставим в наш госпиталь.
— Что?! — лейтенант не поверил своим ушам. — Его?! Отпусти, ублюдок!
— Не надо, — сказал румын, и пистолет выпал на хвою из мигом онемевших пальцев «зелёного берета», а сам он согнулся на сторону. — А то ведь шлёпнем вас, а потом скажем, что геройски погибли в бою.
— Он же убил троих ваших! — выкрикнул американец. Распрямился, растирая запястье и не решаясь нагнуться за пистолетом — плутоньер отпустил руку и сказал вдруг с отчётливым презрением:
— Он свою родину защищал. Если ты это понять можешь, гость залётный… Виктор, Йонел! — окликнул он двоих с готовностью подошедших солдат. — Носилки делайте, русского понесём.
— Может, ну его? — неуверенно подал голос кто-то из солдат. На него обернулись хмуро остальные.
— Все мы люди, — сурово сказал плутоньер. — Все в бога веруем. Хватит кровь после боя лить. И так уж… — он не договорил и стал смотреть, как вниз по стволу сосны спускается любопытная белка.
* * *
— Вот так все и вышло, — Сережка вздохнул. — Юрку я и не видел больше… наверное, он погиб. Добрался я до Воронежа, а отчим Юрки уже мёртвый. Я хотел у казаков остаться, а они говорят — маленький… хотели к пионерам сдать, а там мне говорят — такой, как ты, воевать не должен. А что я должен?! — в голосе Серёжки прозвучала обида. — Крупу переводить?! Я и сбежал. Пошел на тот кордон, на Весёлый. А от него одно пепелище…
— Ты думаешь, — Боже осторожно пошевелился, — что тот парень, Юрка, обманул тебя?
— Нет! — Серёжка дёрнулся возмущённо, чуть не опрокинул с ящика кружку с чаем. — Нет, он не такой… был. Просто что-то случилось, — печально и уже тихо сказал Серёжка. — Я думал маму с Катькой искать. Дошёл до Грибановки… ну, где сторожка… а там тоже всё сожжено, местные говорят — да, была жена офицера с девочкой, но лесник и свою семью, и мою маму с Катькой увёл в лес. Куда — не знают… Ну, я и вернулся в Воронеж.