Шелест твердо знал: для большинства сталкеров самой заветной, самой сокровенной мечтой, о которой не принято говорить вслух, являлась свобода. Он своими глазами видел, как многие умирали от приема кустарно изготовленных «таблеток Шульца» – мифического препарата, якобы способного вывести из организма скоргов. Настолько сильной становилась мечта о свободе, что любой риск выглядел оправданным.
Макс не был исключением из общего правила. Он стал личностью, превратился из опустившегося бродяги, отловленного вербовщиками в пригородах Санкт-Петербурга, в настоящего бойца, человека железной воли, знающего подлинную цену жизни и смерти.
Неужели минута мести, агония жертвы у ног победителя для него весомее, значительнее свободы?
Шелест являлся одним из немногих, кто мог обосновать существование Светлого Тоннеля не с точки зрения мечты или легенды, а с позиций науки.
Макс знал об этом. Потому его фраза «Я не уйду» пугала Шелеста до дрожи.
Он что-то задумал. Макс в последнее время вел себя словно одержимый. Но непонятно, чем он одержим, что так сильно повлияло на его рассудок, который оказался способным преодолеть поистине бескрайнее отчаяние, когда его едва не превратили в сталтеха, а затем, вырвав из лап техноса, оставили в какой-то непонятной категории, внесли в список чего-то жуткого, среднего между человеком и нежитью.
Шелесту и в голову не приходило, что ответ на мучивший его вопрос может быть простым и древним, как сам мир.
* * *
Автоны начали редеть. Подлесок металлокустарника почти исчез, древовидные формы металлорастений вздымали разлапистые, нервно поскрипывающие кроны на огромную высоту, впереди через просветы уже виднелись какие-то старые покосившиеся постройки, окольцовывающие огромный провал в земной тверди.
Монгол поднял руку в предупреждающем жесте, останавливая движение группы.
Шелест замер и чуть пригнулся, держа оружие наготове. Тим инстинктивно отступил на шаг, под его ногой протяжно скрипнула металлическая ветвь.
Гонта осуждающе зыркнул на него, показывая рукой: «присядь».
Егеря. Патруль.
Котловина диаметром в несколько сотен метров оказалась плотно блокированной силами Ковчега. Ни о каких учебных стрельбах, похоже, речи не шло. В состав боевых групп входили только опытные сталкеры, о чем немо свидетельствовали особые знаки различия на их боевой броне.
Гвардия Хистера. Неслабо…
Чем дальше развивались события, тем отчетливее понимал Шелест: дело пахнет миллиардами, а в перспективе – безграничной властью. За меньшее Хистер и пальцем бы не пошевелил.
Казалось бы, что значат полсотни егерей да три десятка фанатиков при таких высоких ставках?