Прежде чем отправиться со своими спасителями на авиабазу, Мэй Гуйфэй сообщила, что ей обязательно надо заехать к себе домой, чтобы забрать некоторые дорогие ей вещи: письма матери и мужа, фамильные реликвии, личные документы. Борис почувствовал, что для молодой женщины это действительно очень важно. Нефёдову было её искренне жаль. Чем-то она напомнила Нефёдову Ольгу, и Борис решил помочь китаянке во чтобы то ни стало. Но и тем людям, что только что пытались похитить даму, наверняка был известен её адрес.
— Я бы на их месте ждал вас сейчас именно там, — заявил Нефёдов.
— Но что же мне делать?! — растерянно сказала китаянка.
— Можно послать за вещами служанку, — размышлял вслух Борис. — Вряд ли преступники причинят зло прислуге, если она попадёт к ним в руки.
Но служанка тоже была чрезвычайно напугана недавним нападением и категорически отказалась выполнять поручение своей хозяйки, чем очень удивила Мэй. Тогда галантный Лёня вызвался оказать даме любезность, сходив за её вещами.
— Отставить! — приказал ему Борис. — Будешь охранять даму.
Мягко шурша широкими шинами по сухому асфальту, лимузин въехал в тёмный двор-колодец и остановился. Борис ещё раз повторил остающимся в машине, где они должны его ждать, и быстро направился в указанном ему направлении.
Дом, в котором жила Мэй располагался не в богатом районе, а на самой обычной улице, где уживались и нищета, и роскошь. Квартиры богачей естественно располагались ближе к солнцу.
Как можно спокойнее, не выдавая себя, Борис подошел к нужному дому.
Между тем, на улице не было заметно ничего подозрительного. Он вошёл в подъезд. В парадном оказалось прохладно, темно и пустынно, словно в склепе. «Странная обстановочка для коммунального дома!» — подумал Борис. Здесь и в самом деле царила абсолютная тишина, лишь гулкий звук его собственных шагов нарушал её. Обычно так тихо бывает накануне большого взрыва. Нефёдов запустил руку в карман куртки, ощупывая ладонью рукоять пистолета.
А вот и лестничная площадка пятого этажа. Мужчина открыл дверь квартиры ключом, который ему вручила Мэй, и, ещё раз оглянувшись, проскользнул внутрь. Не включая свет, Борис медленно продвигался через анфиладу просторных комнат. Через неплотно завешенные гардины в комнаты проникало достаточно дневного света, чтобы глаза без напряжения различали детали. Направляясь к своей цели, Борис успевал на ходу ощупывать настороженным взглядом окружающее пространство, в любое мгновение он был готов выстрелить. Одновременно визитёр успевал замечать красоту старинной краснодеревной обшивки стен, вензелей на потемневшей от времени полированной меди предметов обстановки. Квартира была обставлена антикварной мебелью. Притягивали глаз тёмные полотна старинных картин в богатых рамах.