Американцы улепётывали над самыми волнами, поднимая своими реактивными струями водяные буруны. Ещё немного, и они улизнут. Что и говорить, ситуация хуже не придумаешь.
Нефёдов открыл огонь. Попасть он особо не надеялся, ведь до ближайшего самолёта более тысячи метров. Выпущенные снаряды действительно ушли в пустоту. Зато сработала хитрость знаменитого аса Первой мировой войны Освальда Бельке, который первым сформулировал одно из канонических правил воздушного боя: «Если противник слишком далеко и вы не можете до него дотянуться, начинайте стрелять с любой дистанции, даже не рассчитывая на попадание. Если у вашего визави не слишком крепкие нервы, он обязательно начнёт «дёргаться», совершать маневры уклонения с неизбежной потерей скорости, и вы сможете выйти на позицию атаки». Так всё и вышло.
Заметив летящие в них снаряды, пилоты «Сейбров» крутанули вправо. «МиГи» их подрезали. Американцам пришлось спешно разворачиваться влево — в сторону берега. Кузаков сумел вписать в свой прицел вражеского ведущего и открыл огонь. Борис увидел, как снаряды напарника взрываются на фюзеляже и хвостовом оперении командирского «Сейбра». Один из снарядов снёс ему треть левого крыла, превратив совершенную машину в беспомощно кувыркающийся «обрубок». При падении в море сбитый самолёт поднял высокий столб пены. Его пилот не катапультировался. Скорее всего, он был убит ещё в воздухе.
Страшная смерть ведущего, произошедшая у него на глазах, шокировала лётчика второго «Сейбра»: он немедленно вышел из боя и на полной скорости помчался… в сторону советского аэродрома. В поведении этого парня чувствовалась неопытность новичка.
Борис приказал всем лётчикам группы немедленно бросать все дела и идти вслед за данной машиной, до поры держась, от неё на почтительном расстоянии, чтобы раньше времени не спугнуть растерявшегося противника.
Возле вражеского аэродрома пилот «Сейбра» опомнился и попытался сбежать. Но тут появились его преследователи. Раз за разом «МиГи» отрезали американцу путь к бегству, и одновременно прижимали его к земле. Янки начал остервенело сражаться. Борису стало ясно, что перед ним не напуганный потерявший мужество маменькин сынок, а отважный противник. Да в какой-то момент он утратил самообладание и сам загнал себя в ловушку, и, тем не менее, этот храбрец не принадлежал к числу тех своих соплеменников, для которых война, что игра на бирже, — не более чем бизнес. «Нет, он не поднимет руки, чтобы, как и положено представителю цивилизованного мира, сдаться в плен в безнадёжной ситуации, — разочарованно и одновременно восхищённо размышлял «Анархист». — Он начинал уважать этого парня, сражающегося в окружении врагов с азиатской свирепостью. Однако необходимо было как можно скорее его обезоружить и всё-таки заставить выбросить белый флаг. В любой момент на выручку своего могли устремиться новые «Сейбры». Пока внешнюю оборону держали «МиГи» местного авиаполка, но они могли не справиться с новой волной американских «джетов».