Мало по малу мне удалось выровнять пульс, в звенящую пустотой голову проникла мыслишка, что я сижу здесь уже довольно долго. Я вернулась в постель.
— Делиз? Что-то случилось? — Жермен поднял голову от подушки, сегодня он был у меня.
Его манера просыпаться внезапно и сразу сейчас заставила меня вздрогнуть.
— Нет, ничего. Спи, еще рано.
Дальнейшие несколько дней стали серьезным испытанием. Как скрыть очевидное от всегда чуткого к малейшим переменам Жермена?
— Делиз, с тобой все в порядке? — он смотрел на меня чересчур пристально.
— Да. А что?
— Ничего, — ответ получился не менее натянутым, — Ты ничего не хочешь рассказать?
— Нет.
В горле застрял кусок льда, но я умудрилась сказать это совершенно небрежно. Прежде, чем вываливать на него эту новость, надо было разобраться самой.
Жермен не стал настаивать, у него кружилась голова, и ломило виски.
Через неделю он уехал. Я сидела одна и обгрызала ногти, как в ранней тревожной юности. Я не знала, хочу ли я сама этого. Но главное, я прекрасно помнила, насколько серьезно Жермен относится к детям, и могла представить себе его реакцию на подобное известие. Точнее совсем не могла, только знала, что он вряд ли будет в восторге.
Визит к врачу в Тьерри не просто подтвердил то, что я уже и так знала, а припечатал мраморной плитой. Доктор был старенький, и очень чувствительный: он подробно описал пациентке сам процесс и возможных последствий аборта…
Я понемногу впадала в панику.
Возможно, решилась я, Жермен с присущим ему тактом найдет выход из ситуации.
— Мне действительно надо поговорить с тобой.
Жермен молчал, но я видела, что он слушает внимательно и слегка встревожено.
— Моя новость может многое изменить, — я инстинктивно оттягивала неизбежное.
— В чем дело? — он уже не скрывал беспокойства.
— Я беременна.
Повисла долгая тяжелая пауза.
— Ты уверена?
— Да.
Когда я решилась взглянуть ему в лицо, то поняла — просто мне не будет, мне будет очень не просто. Жермен был так мрачен, как будто я сообщила о смерти любимого родственника.
— Ты делаешь аборт, — он не спрашивал и не просил.
После его слов все для меня вдруг стало на свои места. Я поняла, что просто никогда этого не сделаю! Этот ребенок наш. Он живой! У него есть ручки, ножки, маленькое сердечко, что бы любить… Не справедливо, что его отец хочет его убить! Я разозлилась. Возможно, его рождение будет единственным поступком в моей жизни, не лишенным смысла.
— Нет!
Жермен глубоко вздохнул, как будто ему было больно это делать.
— Делиз, послушай. Ты многого не знаешь и не понимаешь…
— Если я чего-то не понимаю, не знаю — расскажи, объясни… Я хочу знать, почему ты хочешь его убить!