Лежа в кровати, я думала о том, что ничего, в сущности, не мешает мне хоть завтра заполучить Жермена в эту же постель. Или очаровательного блондина Нико, Люсьена или кого-нибудь еще из таких же мотыльков полусвета. Проблема была в том, что даже самая красивая ложь не перестает быть ложью, а я не могу с ней смириться. Возможно, наша с Морисом проблема именно в том, что мы не приучили себя врать друг другу…
Парадокс — я мечтаю о том, чего не бывает в действительности, иллюзию чего дарят нам такие, как Жермен, но такой уж создал меня Господь, что я хочу, но не могу это принять…
Глупости, но в последнее время я не могу спать. Мои мечты оживают, но они слишком неявны, что бы стать снами, а действительность я не хочу видеть даже во сне.
В этот раз я уснула как обычно под утро, обдумывая, как и насколько мне удастся уязвить своего дорогого супруга.
Что бы приступить к осуществлению своих мыслей, мне не пришлось долго ждать. Рано или поздно на каком-нибудь приеме мы столкнулись бы с ним. Но это случилось даже быстрее, чем мне бы хотелось.
Я услышала за спиной:
— Жермен, любовь моя!
Я дрогнула…
— Алекс!
Жермен стоял рядом со слащавым кривлякой, якобы поэтом, чья склонность к юношам была известна более чем широко. Они едва не обнимались.
Я почувствовала неприятный привкус во рту, но подошла к ним.
— Баронесса Рошар.
— Я думаю, господин Алекс извинит нас, но у меня небольшое дело к его другу Жермену.
— Прости, Алекс, — Жермен подал мне руку изысканно-небрежным жестом.
— Изменщик!
Я слышала, как Алекс продолжает жаловаться кому-то, и едва не вздохнула от облегчения:
— Он — моя любовь, мое вдохновение! Ну почему, почему его глупые предрассудки не дают нам быть вместе…
Мы направились в парк. На какое-то мгновение мне захотелось просто пройтись вместе и ничего ему не говорить. Один миг — ты просто женщина, без имени и судьбы. Рука об руку — рядом мужчина твоей мечты… вы идете сквозь трепет листвы и свет огней, туда где…
— Что же вы хотели мне сказать? — спросил он, когда мы достаточно удалились от остальных гостей.
Не могу сказать, что присутствие настолько привлекательного мужчины меня совсем не волновало, но я набралась решимости и начала.
— У меня к вам не совсем обычное предложение. Не совсем того рода, которые вам делают.
Жермен вопросительно вздернул бровь. Я остановилась.
— Я хочу, что бы вы стали отцом моего ребенка.
Мои слова его удивили. Жермен смотрел на меня внимательно и серьезно, но не стал ничего спрашивать, только сказал:
— Боюсь, что это невозможно.
Только сейчас я поняла, что у него абсолютно непроницаемые глаза. Что бы ни выражало его лицо, как бы очаровательна не была его улыбка, выражение глаз понять было невозможно.