Когда она задрожала, он притянул ее к себе:
— Холодно?
— Похолодало. — Это звучало разумно и правдиво. Как она могла объяснить, что ее тело до сих пор излучает тепло, и так будет, пока он рядом.
— Можно закрыть окна.
— Нет. — Она снова слышала шум ручейка, ощущала запах гиацинтов и не хотела терять эти ощущения.
— Ну, нет так нет! — Он отодвинулся, расправил простыни и накинул их на нее. Именно тогда, при тусклом освещении, он заметил бледную линию пятен вдоль ее руки. Взяв ее за локоть, он вгляделся повнимательнее. — Очевидно, я был с вами недостаточно осторожным.
Эй Джи опустила взгляд. В его голосе звучало сожаление и намек на доброту, а против этого она была совершенно беззащитна. Если бы она не боялась снова услышать из его уст эти слова, то хотела бы положить голову ему на плечо. Вместо этого она пожала плечами и отдернула руку.
— Ничего страшного. Я бы не удивилась, если бы и вы нашли на своем теле несколько синяков.
Он взглянул на нее и улыбнулся совершенно неожиданной, очаровательной улыбкой.
— Кажется, наши игры были довольно грубыми.
Она не смогла сдержать улыбку. Эй Джи, повинуясь порыву, наклонилась и быстро, не слишком нежно ущипнула его за плечо:
— Жалуетесь?
Она опять удивила его. Может быть, в его жизни настало время для удивления?
— Не буду, если вы не будете.
Затем резким, цепким движением он перевернул ее на спину.
— Послушайте, Брейди…
— Мне нравится идея сразиться с вами один на один, Эй Джи! — Он наклонил голову и принялся покусывать ей мочку уха, пока она не начала извиваться.
— Пока преимущество на вашей стороне. — Она задыхалась, щеки ее раскраснелись.
Сжимая ее запястья, он чувствовал, как постепенно учащается ее пульс. Вытянувшись во всю длину своего тела, он чувствовал впадины, изгибы, плавные линии ее тела. Желание вновь разгоралось в нем, словно никогда не утихало.
— Леди, я знал, что смогу регулярно получать удовольствие от преимущества над вами! Я знал, что буду получать это удовольствие до конца ночи!
В ответ Эй Джи постаралась освободиться, но, поняв, что ее усилия бесполезны, лишь горестно вздохнула. Быть побежденной физически было почти так же унизительно, как быть побежденной интеллектуально.
— Я не могу сегодня остаться на ночь.
— Вы здесь, — заметил он и провел свободной рукой от ее бедра до груди.
— Я не могу остаться.
— Почему?
Потому что дать выход сдерживаемой страсти и провести с ним ночь — далеко не одно и то же.
— Потому что завтра я должна работать, — несвязно начала она. — И…
— Утром я подвезу вас домой, чтобы вы переоделись.
Ее крепкий сосок прижимался к его ладони. Он провел по нему пальцем и увидел, как в глазах ее загорелась страсть.