— Эй, хозяин! — крикнул издалека кто-то из строителей. — Мы можем помочь. Вместе сдадим.
— Утащим, — сказал Юрка Саяпин. — А то все пианино твое бесплатно таскаем.
Девушка в последний раз хмуро и безнадежно обвела глазами столпившихся мужиков.
— Ладно. Расписывайся давай, — сунула она какую-то бумажку Артуру.
— Как! За директора! — с преувеличенным ужасом произнес Сталик. — Закон заставляют нарушать. Это же нужно расписаться за настоящего хозяина этого кооператива.
— Да еще покойного, — добавил Артур, приободренный поддержкой.
— Подлог, подлог! — деланно сокрушенно качал головой рабочий.
— Сталик у нас грамотный. Недаром в университете учился, в Хороге, — сказал кто-то.
— Если им, власти, деньги нужны, они закон забывают. Забивают на закон, — опять раздалось из глубины квартиры. — Он не для властей. Я знаю, убедился.
— А вы не вмешивайтесь. Не влезайте, — крикнула туда девушка. — Сколачивайте свои табуретки.
— Это не табуретки, мадмуазель, а леса. Наши, строительные.
Когда налоговая девушка, наконец, ушла, Артур еще долго думал о цехах и дворцах-офисах их грибной империи, гаражах с машинами — всем таком обширном и дорогом. Вдруг они где-то, может быть, существуют. Прямо сейчас, вовне и помимо его, а он, Артур, оказался кем-то вроде принца из романа Марка Твена.
* * *
Скат крыши возле окна покрыл выпавший за ночь снег. Аккуратный и ровный слой чистого снега, на нем уже появились следы кошачьих лапок. Какая-то кошка подходила ночью и заглядывала в комнату Артура, в его нору.
В окне дома напротив из-за портьеры высунулась рожа, с недоумением уставилась на градусник.
"Снег. Ниже нуля". — Во всем Петербурге Артур, наверняка, был единственным, кому это нравилось, радовало. Погода пока еще берегла его грибы.
Он сидел на своем ложе — старом диване, держал двумя руками теплую, будто живую кружку с чаем. Любимый "Липтон".
Потом на кухне долго, не торопясь, мыл грушу; держал ее за черенок под струей воды. Включал то горячую, то холодную, будто закалял.
За окном было видно, что снег во дворе совсем затоптали. Мелькали спешащие прохожие. Вот появился Герыч. Стоял, будто задумавшись о чем-то, потом перелез через ограду газона и двинулся к окну Артура. Вспомнил.
Махал руками и своей палкой, что-то кричал. Можно было угадать что: "Эй, человек! Артурка! Давай кусок. Тыщу, тыщу давай! Обещал!"
Артур старался не обращать на все это внимания, потом не выдержал, подошел к окну. Герыч увидел его, еще активнее замахал руками.
Посмотрев по сторонам, Артур заметил на подоконнике почти опустевшую пачку соды, засунул туда тысячерублевую бумажку. Смяв это в один комок, выбросил в окно. Высунувшись в форточку, следил, как он падает.