Об ученых, конечно, речи быть не может. Шир тоже отпадает: без его помощи ученым не обойтись. Грэхем? Нет. Готовит он хорошо, но характер у него слишком нервный, взбалмошный, неуравновешенный – кто-кто, а он в шпионы не годится. Остается только сам Ардмор. Его этому обучали – ему и идти в разведку".
– Да нет, нельзя вам это делать, – услышал он голос Томаса.
– Что-что?
Он понял, что, сам того не заметив, начал разговаривать сам с собой это случалось, когда он оказывался в одиночестве или в обществе Томаса, молчаливое присутствие которого ничуть не мешало его размышлениям.
– Вы не можете бросить свою часть, сэр. Я уже не говорю, что это не положено по уставу. Но разрешите мне сказать, сэр, – тогда все, что вы до сих пор сделали, тут же развалится.
– Почему? Меня не будет всего несколько дней.
– Видите ли, сэр, может быть, несколько дней оно и продержится, хотя я не уверен. Кто останется за командира, пока вас не будет?
– Полковник Кэлхун, конечно.
– Ах вот что. Ну еще бы!
Поднятые брови и ироничная интонация Томаса свидетельствовали о том, что только субординация не позволяет высказать свое истинное мнение.
Ардмор понимал, что Томас прав. Он убедился, что во всем помимо своей науки Кэлхун – не кто иной как самовлюбленный, надутый, склочный старый осел. Ему уже приходилось улаживать недоразумения, вызванные высокомерием профессора. Шир согласился работать с Кэлхуном только после того, как Ардмор долго беседовал, успокаивая его и взывая к его чувству долга. Ему вспомнилось, как он когда-то работал пресс-секретарем у одной известной и весьма популярной проповедницы. Должность называлась «распорядитель по связям с общественностью», но две трети времени уходило у него на то, чтобы разбираться в скандалах, вызванных сварливым характером святоши.
– И потом вы же не можете гарантировать, что вернетесь через несколько дней, – настаивал Томас. – Это дело очень опасное. Если вас убьют, заменить вас здесь будет некому.
– Да нет, вы преувеличиваете, Томас. Незаменимых людей не бывает.
– Не время сейчас вам скромничать, сэр. Может быть, вообще оно и верно, только не в этом случае, вы же понимаете. Выбирать особо не из кого, а вы единственный, между прочим, кому согласен подчиняться доктор Кэлхун.
Потому что вы умеете с ним ладить, а он не умеет ладить ни с кем.
– Ну, знаете, Томас.
Томас промолчал, и через некоторое время Ардмор продолжал:
– Хорошо, допустим, что вы правы. Но мне нужны разведданные. А откуда они у меня возьмутся, если я сам за ними не отправлюсь?
Томас немного помедлил, потом тихо сказал: