— Это мисс Мур,— пояснил он,— одна из актрис, приехавших, из Нью-Йорка по случаю фестиваля.
Лицо Филлис, судорожно уцепившейся за руку Шейна, выражало откровенное уныние.
— Если ее целью было поставить меня на место-уныло констатировал Шейн,— то приходится признать, что это ей вполне удалось.
У входной двери Флеминг остановился и повернулся к Шейну.
— Поймите меня правильно, мистер Шейн,— произнес он твердо.— Не хочу обижать вас, но думаю, что вы были неправы, обвиняя Уиндроу в попытке всучить вам бросовый товар.
— Вы хотите сказать, будто твердо уверены в том, что данные одеяла не являются дешевыми имитациями, поставляемыми с фабрик восточных штатов?
— Нет, дорогой сэр. И готов присягнуть в этом. Не спорю, Джаспер ловкий мужик и знает, с какой стороны намазан его бутерброд, но могу поручиться, что он не жулик.
— А что вы скажете по поводу всех этих коробок, полученных из Нью-Йорка?
— Джаспер действительно был недавно в Нью-Йорке и приобрел там немало всякой всячины, чтобы распродать ее во время фестиваля, но это не имеет никакого отношения к товарам индейского производства. Их он действительно получает из резервации.
Лицо Шейна ясно выразило те чувства, которые он испытывал, оказавшись в роли деревенского идиота. Он оглядел зал, но человека, спровоцировавшего его на столь необдуманный поступок, уже нигде не было видно.
— Что ж, ежели я свалял дурака, тем хуже для меня,— проворчал Шейн.
С этими словами он решительно зашагал по направлению к прилавку.
Обеспокоенная Филлис сделала тщетную попытку остановить его.
— Что ты собираешься делать, Майкл?— спросила она тревожным шепотом.
— Собираюсь принести мои извинения мистеру Уиндроу,— успокоил ее Шейн— А затем попытаюсь отыскать некоего джентльмена, известного в определенных кругах под кличкой Брайант — Двойная колода.
В половине восьмого солнце скрылось за цепью гор, преграждавших доступ в долину с запада, и мягкий полумрак сумерек, окутавший величественные вершины, придавал им неповторимый сказочный колорит. Эурека-стрит была перекрыта для движения автотранспорта на участке между отелем и зданием оперы, и к этому часу вся окрестность была забита завсегдатаями премьер в вечерних костюмах, среди которых было немало знаменитостей со всех концов Америки, и просто туристами, собравшимися поглазеть на редкое зрелище.
Чуть подалее в качестве своебразной декорации действа дефилировали аборигены поселка в традиционных одеждах прошлого века с мелодично звякающими шпорами на тяжелых сапогах, ковбои, увешанные атрибутами своей профессии, и рудокопы со всего района в новеньких голубых джинсах.