"Как египетская мумия", -говорю.
"Естественно: вы в бинтах, действительно, не хуже мумии, и нашпигованы лекарствами, чтобы не болело. Все будет в норме, но кесарево - это вам не заусеницу обрезать".
"Кесарево?! Док... мой ребенок погиб?!"
"О, нет. С ним все прекрасно".
"Фу. Мальчик, девочка?"
"Девочка, здоровая крепкая девочка. Пять фунтов и три унции".
Тут я маленько расслабилась: родить ребенка - это, скажу тебе, кое-что значит. Ну, думаю, как-нибудь устроюсь: перееду, назовусь "миссис", а малышка пусть думает, что папочка помер. Моя дочь в приюте не окажется!
Но хирург еще не все сказал, оказывается.
"Скажите, - говорит, - э-э... - Гляжу, замялся и по имени меня не назвал. - Скажите, у вас никогда не было проблем с железами внутренней секреции? Ничего странного?"
"А? - спрашиваю. - Ничего конечно. Куда это вы клоните?"
Он помялся, помялся...
"Ладно, - говорит, - вывалю на вас все разом, а потом сделаю укольчик; поспите - придете в себя. Это вам понадобится".
"В чем дело?"
"Приходилось вам слышать о шотландском враче, который до тридцати пяти лет был женщиной, а потом его прооперировали, и он стал мужчиной - с юридической и медицинской точки зрения? Он даже женился, и все было в порядке".
"А при чем здесь я?"
"Вот я же и говорю- вы теперь мужчина".
Я попыталась сесть в постели.
"ЧТО?!!"
"Ну только не волнуйтесь. В общем, вскрыл я полость, смотрю - просто черт ногу сломит. Велел позвать главного, а сам пока извлек ребенка; потом устроили прямо у стола консилиум, все обсудили и принялись за дело. Несколько часов возились, старались спасти что можно. У вас оказалось два полных набора половых органов, оба недоразвиты, хотя женские созрели достаточно, чтобы вы забеременели. Но это их доконало, больше они бы вам не пригодились - вот мы их и убрали и сделали так, что теперь вы сможете развиться в настоящего мужчину. - Тут он меня осторожненько так похлопывает по плечу, утешает: - Не беспокойтесь. Вы молоды, скелет перестроится, за железами вашими мы посмотрим, гормончиков подкинем - и сделаем из вас парня на заглядение".
А я заревела.
"А как же, - плачу, - моя девочка?"
"Ну, кормить ее вы все разно не можете - у вас молока и для котенка не хватит. На вашем месте я бы не стал даже смотреть на нее, чтобы не мучиться, а отдал бы на удочерение..."
"НЕТ!.."
Он плечами пожал.
"Нет так нет, дело ваше. Вы мать... то есть, родитель.Но пока не думайте об этом - сперва вас на ноги поставим..."
Назавтра выносят мне девочку, показывают, и каждый день так: я к ней хотела привыкнуть. До того я детей никогда не видел...ла и не представляла, как они жутко выглядят. Моя дочка походила на оранжевую мартышку. Но я твердо решила... решил, что не брошу ее, а воспитаю и все такое. Только четыре недели спустя это уже ничего не значило.