Сначала Лисса завернула подарок, предназначенный для Ханны. Она положила его в небольшой пакет и перетянула нарядной лентой.
Девушка в течение многих лет никому не покупала подарков на Рождество. Тем не менее Лисса с ловкостью упаковала остальные подарки. Затем направилась в гостиную и положила их под сверкающую елку. Ханна вместо того, чтобы отдыхать, хлопотала возле стола, на котором стояла посуда старомодно розового цвета.
— Как красиво! — восхитилась Лисса.
— Это мой свадебный фарфор. Я достаю его только на Рождество. — Ханна вздохнула. — А я уже и забыла, сколько всего ценного есть у меня дома. Не знаю, что мне со всем этим делать...
Лисса взглянула на длинный стол, заставленный посудой.
— Думаю, Курт с удовольствием возьмет всю посуду себе, — успокоила Лисса пожилую леди. — В конце концов, это семейная реликвия.
Ханна фыркнула в ответ.
— Мой внук живет в своей скорлупе. В нем нет ничего сентиментального.
— Он не всегда будет таким, — попыталась успокоить старушку Лисса.
— Я не доживу до этого дня. Иногда мне кажется, что здесь слишком много работы, чтобы с ней справиться, — грустно сказала Ханна.
Вот шанс выполнить просьбу Курта, подумала Лисса.
— Вы вполне можете избавить себя от всего этого.
— О, дорогая, я очень ценю твою помощь. Без тебя я бы не смогла сделать столько дел за два дня.
Замечательно, лед тронулся, промелькнуло в голове у Лиссы.
— Я не имею в виду себя. Существуют аукционные бригады. Специалисты составят опись...
— ...и продадут все это человеку, который предложит больше денег, — закончила Ханна.
— Да.
Старушка покачала головой.
— Мне ненавистна сама мысль об аукционе. Ужасная толкотня, крики, дилеры, желающие получить огромную прибыль...
— Но вам не обязательно присутствовать на самом аукционе.
— Я прекрасно знаю, как все будет.
Лисса немного подумала, а потом осторожно заметила:
— Если вам неприятна идея аукциона, то есть другой выход. Я где-то читала, что есть компании, занимающиеся продажей имущества. А вы бы могли руководить процессом.
— Нет, — твердо произнесла Ханна. — Я отдам свои вещи только тем людям, которым они нужны, людям, которые по-настоящему оценят мои реликвии. Я не буду продавать их. Не смогу спокойно смотреть на ценник на моем свадебном фарфоре.
— Понимаю, — сказала Лисса. — У меня тоже есть кое-какие дорогие мне вещи. Например, стеганое одеяло, которое бабушка сшила перед смертью.
— Правда? Я хотела бы на него взглянуть.
— Позже я могу принести его и показать.
— А почему не сейчас? Мне все равно нечем заняться.