— Кушай, Тату, — заботливо сказала жена, придвигая к нему тарелку. — Как я рада!
— Чему?
— Ты пришел так рано! И трезвый!
Какое-то время он молча ел. Потом бросил на жену взгляд исподлобья и спросил:
— Ну? Почему молчишь? Я сижу, жду.
— Чего?
— Когда ты мне начнешь рассказывать.
— Я не понимаю, Тату…
— У тебя ведь сегодня милиция была.
— Откуда ты знаешь? — Эльза округлила глаза.
— Заезжал по дороге к ясновидящей, — кисло пошутил Мамонов. — Она раскинула карты и сказала: «У твоей жены сегодня была милиция».
— Ах, Тату! — Эльза всплеснула руками. — Дай мне ее адрес!
— Зачем?
— Она ведь угадала! О! Это настоящая провидица! Не мошенница какая-нибудь! Дай мне ее адрес! Умоляю!
— Тебе-то зачем к ней? Ты что, бизнесом занимаешься? Или в девках сидишь?
— Но я хочу знать, что с нами будет дальше! С тобой и со мной.
— Это я тебе и так скажу. — Мамонов зловеще улыбнулся. — И к гадалке ходить не надо. Потому что… Потому что я тебя убью, дура! — заорал он и стукнул кулаком по столу.
Эльза вздрогнула.
— Почему ты так кричишь?! И почему ты мне угрожаешь?!
— Потому что нельзя быть такой тупой! Этот мент от тебя поехал ко мне! Вот откуда я все знаю! Ты же ему нажаловалась на меня!
— Никому я не жаловалась… — Эльза всхлипнула.
— Зачем ты его вообще впустила, курица?
— Но он же из милиции!
— У него что, был ордер на обыск?
— Было… что?
— Документ! Он тебе хотя бы удостоверение показывал?
— Нет, но…
— Откуда же ты узнала, что он из милиции?
— Но… Он так сказал!
— Водка у нас есть? — не выдержал Мамонов. — Что?
— Или коньяк.
— Но Тату… — Она захлопала длинными ресницами. — У тебя же был сердечный приступ! Тебе надо пить лекарства, а не…
— Нет, это невыносимо, — простонал Мамонов. -Нельзя быть такой дурой!
— Но консьержка же его впустила! — сообразила вдруг Эльза. — Значит… Значит, он показал удостоверение!
— Слава тебе! Дошло! Но ты имела полное право его не впускать! Тебе известно, что жилище неприкосновенно?
— Разве?
— Запри дверь и сиди тихо, как мышь. Раз у тебя нет мозгов, не разговаривай с представителями власти в отсутствие мужа. Или хотя бы адвоката.
— У меня нет адвоката.
— У меня есть!
— Тату, ты опять кричишь.
— Да потому что сил моих больше нет!
Ему невыносимо захотелось выпить. Этот мент, Леонидов, кажется, не дурак. Эльза для него просто подарок. Вот он посмеялся, поди! Может, упрятать ее в психушку? Мамонов покосился на жену. А что? Это мысль! Объявить слабоумной. Потом он спохватился: этак от нее никогда не избавиться. С женой-инвалидом его уж точно не разведут. Не выход. А где он, выход?
— Тату, я ему ничего не рассказала.