— Да и ты тоже… не мальчик.
— Я разберу диван. И принесу постельное белье. Надо выспаться.
— Да. Ты прав. Алик, ты как всегда прав…
Объясниться с Давидом было проще. Как тогда, когда она сказала, что Дере переселяется в ее спальню.
— Давид, мы с Альбертом Валериановичем уезжаем в Европу. Надолго.
— Ах, в Европу…
— Мне предложили работу. Выгодный контракт.
— Ну что ж… Значит, с завтрашнего дня я могу не выходить на работу? Окончательный счет вам пришлет агентство. Я сейчас уеду.
Он развернулся и пошел в сад.
— Давид! — окликнула она.
— Да, Маргарита Ивановна? — Он нехотя обернулся.
— И ты мне ничего не скажешь?
— Что тут сказать? Альберт Валерианович так вас любит. Уж вы мне поверьте. А что касается его проступка…
— Мы с этим разобрались, — торопливо сказала она. — О Сеси. Моя просьба в силе. Но ты можешь отказаться…
— Нет уж. Раз пообещал. И… Кто-то должен ему объяснить.
— Не преувеличивай. У нас с тобой ничего не было.
— Не было. Можно я пойду, Маргарита Ивановна? Раз я вам больше не нужен?
— Да. Иди.
Давид уходил в сад. Она почувствовала, что за спиной стоит Дере, и, не оборачиваясь, сказала:
— Сейчас он уедет. Ты доволен?
— А знаешь, Дуся, мне его жаль.
— Что? — Она резко обернулась. — Что касается твоей жалости, она ему уж точно не нужна. Не ты его победил. Запомни. Это он уступил. Пропусти меня.
Дере посторонился. Она прошла в холл, оттуда в мастерскую. Ее руки опять были теплыми.
Прошло больше месяца. Они уезжали. Дере суетился, по третьему разу проверял, все ли документы на месте, все ли чемоданы собраны. Бегал по дому, кому-то звонил, отдавал распоряжения. И словно бы не замечал в доме посторонних. Молодой женщины с годовалым ребенком на руках и Сеси, который и сам старался быть незаметным. Он осунулся, подурнел, глаза потемнели. Словом, вид у Сеси был жалкий. Маргарита тоже по третьему разу ему объясняла:
— Сережа, запомни. Стасик в интернате, деньги за обследование и лечение я внесла. Год ни о чем не беспокойся. Насчет твоего племянника тоже договорилась. Ира будет жить здесь, я дала ей телефон и деньги. В клинику ее и ребенка будет возить такси — договор об аренде подписан на год. Если понадобятся еще деньги, я вышлю. Что касается тебя… — Она замялась.
— Сам виноват. — Сеси криво улыбнулся. — Так мне и надо!
— Ну, перестань. — Она ласково потрепала его по щеке. — Ведешь себя как ребенок. Ты мужчина, глава семьи. Ты тоже можешь жить здесь. Если… -Она опять запнулась. И торопливо договорила: — Если что, обращайся к Давиду. Он за тобой присмотрит. Он обещал.
— Я же не ребенок. Сама сказала.