— Ничего у меня нет, — отмахивалась она.
— Но ты же сама сказала: хорошо, что я побывала там раньше.
— Я сказала это сгоряча.
— Но ты же это сказала…
Развязка наступила в тот день, когда по федеральному каналу показали документальный фильм о «Стиксе». Заветное слово не прозвучало, название фирмы тоже, но оба почувствовали: уже близко. И не ошиблись.
На следующий день она была крайне раздражена. Ночью мучилась бессонницей, утром с досадой разглядывала синие круги под глазами, потом сломала ноготь и разбила тарелку.
— Что ты наделала?!! — заорал Ладошкин, влетая на кухню. Пол был из плитки, под мрамор, и упавшая тарелка разбилась на мелкие кусочки.
— Тарелку разбила, — пожала плечами она.
— Но это же был сервиз!
— И что?
— Ты знаешь, сколько я за него заплатил?!
— И что?
— Ты не умеешь беречь вещи!
— И что?
— Потому что тебе легко все достается!
— Мне легко?!! Ну, знаешь…
Завтракали молча. Поднявшись из-за стола, она сказала:
— Дай мне ключи от машины.
— Зачем?
— Мне надо в аптеку.
— В доме полно лекарств, — проворчал он.
— Может, и тест на беременность имеется? — съязвила она.
— Зачем он мне?
— Тебе незачем. Мне нужен.
— Зачем?
— Я же тебе сказала: у меня задержка! Я думала, что на нервной почве. Последние два месяца моей жизни были не особенно приятными. К врачу так и не обратилась. А теперь уже пора. Но сначала я хочу убедиться.
— Ты что, беременна?!
— Слава тебе! Дошло! Я пока не знаю. У меня и раньше так бывало. Когда на диетах сидела и нервничала. Дай мне ключи.
— Мне только этого не хватало! — он вскочил и забегал по кухне. — Только этого! Нет, он сделал все, чтобы отравить мне жизнь! Как же я его ненавижу!
— Ты дашь мне ключи или нет?
Он метнулся в комнату и вскоре швырнул на стол ключи от машины. Сверкнули изумруды. Она вздрогнула: на столе лежал брелок с серебряным дельфином, ее подарок Саранскому.
— Ты дал мне ключи от его «Мерседеса»?
— Ты хочешь, чтобы я доверил тебе свою машину?
Увы! Ее машина сгорела в гараже, во время пожара. У Ольги Маркиной не осталось ничего. Она сжала в руке серебряного дельфина и тихо сказала:
— Ну хорошо. Пусть будет так.
О том, что едет совсем в другую сторону, сообразила не сразу, глаза застилали слезы. Потом поняла, что и денег не взяла. Кошелек с кредитной карточкой и наличными остался дома. Надо возвращаться. С досады затормозила резко и минут пять стояла на обочине. Бросить все и уехать. Сбежать. Сейчас, немедленно. Но куда? Документы тоже сгорели. Когда поехали в ресторан, она не взяла из дома ничего, даже водительские права. Зачем, если поехали на его машине? Хорошо хоть кошелек, в котором лежала кредитка, взяла. Вечернее платье и маленькая сумочка — вот и все, что при ней было. Было так жарко, что она обошлась прозрачной накидкой, которая теперь бесполезна. Лучше бы взяла свитер или плащ. Знать бы, где упасть… Теперь надо восстанавливать документы, заполнить кучу бумажек. А ведь у нее и прописка была липовая. В доме, который она никогда не видела, где-то на самой окраине Московской области. И вообще: она ему никто. Саранскому. Вот и доигралась, милая!