— Как-как?
— Лак для волос, дезодоранты.
— И о чем это говорит?
— Не знаю. Я просто сообщаю.
— Откуда мент из Р-ска знает о «Стиксе»?
— Он еще говорил о каком-то Мукаеве. Следователе Мукаеве. Это, мол, его пистолет. Я понятия не имел, что у Саранского был засвеченный ствол. Да еще в прокуратуре засвеченный! Я думал, это его пистолет, Саранского. Иван был человеком аккуратным.
— Откуда же у него пистолет следователя… как вы говорите? Мукаева?
— Да. Мукаева. Понятия не имею. Саранский где-то пропадал два месяца. Не звонил, не объявлялся. Даже Ольге. Один раз заглянул в офис на Волоколамском шоссе, взял деньги. Я рассказывал. Потом вернулся и сжег лабораторию.
— С пистолетом следователя вернулся. Сжег лабораторию и исчез. А пистолет оставил вам. Чтобы вы подставились по полной программе. Ладно, разберемся. Живите пока. До выяснения. И займитесь женщиной. Она теперь бесценна. Потому что только она знает, что именно случилось в сауне. И где находится то, что мы ищем.
— Но она же ничего не помнит, — пробормотал он.
— Вспомнит. Другого варианта нет. Она должна все вспомнить.
— …Ты спишь? — тихо позвал он.
И женщина открыла глаза. Так же тихо спросила:
— Где я?
— Дома.
— Дома? — Морща лоб и пытаясь что-то вспомнить, она огляделась.
— Как ты?
Она вздрогнула и потянулась к зеркальцу, лежащему на прикроватной тумбе. Теперь она с ним не расставалась. Словно надеялась, что, взяв в очередной раз зеркало и заглянув в него, увидит себя прежнюю. И вновь то же самое! Увидев свое отражение, принялась рыдать! Он поморщился:
— Да успокойся ты.
— Какая же я теперь страшная!
— Тебя теперь только это волнует?
— Да!
— А то, что дом находится под наблюдением? Мы теперь и шагу не можем ступить без сопровождения. Нас заперли здесь, понимаешь? Заперли! До тех пор, пока ты все не вспомнишь!
Она словно и не слышала. Плачет.
— Оля, — тихо позвал он. — Оля. Ты что, не слышишь? Я к тебе обращаюсь.
— Я не Оля.
— Как так?
— Отстань от меня! Я тебя вообще не помню!
— Не хочешь, значит, со мной разговаривать. Дура. Из тебя все равно вытрясут все, что ты знаешь.
— Я ничего не знаю! Не знаю даже, кто я такая!
— Ну, успокойся. Может, сигарету?
— Я не курю, — равнодушно сказала она.
— Ну, покуриваешь. Хочешь, я принесу твои сигареты?
— Какие сигареты? Я же сказала, что не курю! Отстань!
— С каких это пор ты не куришь? А, понимаю! Бросила, потому что беременна!
— Беременна? О чем ты?
— Ну как же? Ты сама говорила, что ждешь ребенка.
Она отрицательно покачала головой.
— Оля, да что с тобой?
— У меня лицо изуродовано! Вот что! Это теперь останется на всю жизнь!