— Киан выманил их… — Мойра умолкла, увидев брата и Блэр в объятиях друг друга, и ее глаза широко раскрылись от удивления. — Простите.
— Ерунда. Всего лишь поцелуй на прощание. — Ладони Ларкина обхватили лицо Блэр. — К утру вернусь. — Потом он повернулся, подошел к Мойре и крепко обнял ее.
Она прижалась к брату.
— Будь осторожен. Я не могу потерять тебя. Я этого не переживу, Ларкин. Помни об этом. Помни, что мы ждем тебя, и возвращайся назад, целый и невредимый.
— С первым лучом солнца. — Он расцеловал ее в обе щеки. — Зажги мне свечу.
— Я буду смотреть… — Блэр заставила себя повернуться и открыть окно, — …в кристалл Гленны, сколько смогу.
— А я не откажусь от французского тоста, когда вернусь. — Он пристально посмотрел ей в глаза.
Они изменились первыми. Блэр поняла, что не замечала этого раньше. Первыми изменились глаза, зрачки и радужная оболочка, а потом появился мерцающий свет.
Вместо человека на нее смотрел сокол. Затем устремился в ночь, безмолвный, словно воздух.
— С ним все будет в порядке, — прошептала Блэр. — С ним все будет в порядке.
Мойра взяла ее за руку, и они вместе смотрели, как сокол растворяется в небе.
Он взмыл в воздух. Глаза сокола различали крадущиеся к дому фигуры. Всего он насчитал восемь вампиров — немного. Скорее всего, наблюдатели, как и предполагала Блэр. Тем не менее он сделал еще один круг, пошире, чтобы убедиться: это разведка, а не нападение.
В конце подъездной дороги, за поворотом, стоял микроавтобус. Конечно, им же нужно как-то добираться от пещер и возвращаться назад. Но он был раздосадован тем, что вампиры оставили машину так близко от дома.
Ларкин сделал еще круг, оценивая ситуацию, и устремился к земле.
Он вспомнил объяснения Гленны о том, как заводить машину. Поворотом ключа включают… как это? Зажигание. Жаль, что твари не оставили ключ в замке.
Потом он вспомнил, что колеса, на которых передвигается машина, заполнены воздухом. Если колесо проткнуть, воздух выйдет, и колесо спустится.
Ларкин подумал, что было бы неплохо — да и забавно — доставить вампирам такую неприятность.
Он превратился в единорога с белой, отливающей золотом шерстью. Потом наклонил голову и воткнул острый рог в шину. Послышался негромкий хлопок, потом шипение выходящего воздуха. Для надежности он повторил удар.
Довольный, Ларкин обежал вокруг микроавтобуса и проткнул все колеса, так что машина осела на землю. «Теперь посмотрим, далеко ли эти ублюдки смогут уехать», — подумал он.
Потом снова превратился в сокола, поднялся в воздух и устремился на юг.
Луна освещала ему путь, а прохладный ветер помогал лететь быстрее. Ларкин видел расстилавшуюся далеко внизу землю, холмы и заплатки полей. Мерцали огни деревень и больших городов. Он представил себе оживленные пабы, музыку, аромат пива и хорошеньких женщин. Гул голосов и смех. Потом, когда все это закончится, он придет в паб со своими друзьями, с пятерыми, которые ему стали так дороги, поднимет кружку за их здоровье. А вокруг будут гудеть голоса и греметь музыка.