Сюда! Вот Блэр у крыльца, стоит, подняв лицо к небу, чтобы он мог видеть ее. Видеть ее глаза. Рядом дорогая его сердцу Мойра и все остальные, кроме Киана. Молитва его была искренней — Ларкин благодарил всех богов.
А потом силы покинули его. Последние десять футов он падал на землю уже человеком.
— Боже! Боже! — Блэр бросилась к нему, опередив остальных. — Подождите. Осторожнее. Нужно проверить, нет ли переломов.
Она принялась осматривать Ларкина; Гленна присоединилась к ней. Потом пальцы нащупали ранку на его шее, и она медленно раздвинула волосы.
— Укус вампира, — сказала Блэр, глядя в наполненные слезами глаза Мойры.
— Боже! Господи, помилуй. Но его не изменили. — Мойра поднесла безвольную руку Ларкина к губам. — Иначе он не вынес бы солнца.
— Нет, не изменили. И он ничего себе не сломал. Но здорово ударился. Пульс нитевидный, Гленна.
— Давай отнесем его в дом.
— Ему нужно поесть. — Мойра побежала вперед, а Хойт и Блэр подняли Ларкина. — Для нас это как будто голодать несколько дней. Ему необходимы еда и питье. Я что-нибудь принесу.
— Несите его на диван в гостиной, — приказала Гленна. — Я схожу за снадобьями.
Ларкина положили на диван, и Блэр присела на корточки у его головы. Он был бледен как смерть, а на теле уже начали проступать синяки.
— Ну вот, ты теперь дома. Это самое главное. Ты дома.
— Киан… Киан сказал начать с этого. — Мойра вбежала в комнату с большим стаканом апельсинового сока. — Там жидкость и минералы.
— Да, хорошо. Надо привести его в чувство. Ну же, давай, летун.
— Дай я попробую. — Гленна опустилась на колени рядом с диваном. Окунула палец в склянку с бальзамом и мазнула сначала по центру лба Ларкина. — Чакры, — объяснила она, не прерывая своего занятия. — Немного сбалансируем энергию ци. Мойра, возьми другую руку и передай ему свою силу. Ты умеешь. Блэр, поговори с ним еще раз, как я тебя учила, когда он летел. Я достучусь до него. Хойт?
— Да. — Хойт обхватил ладонями голову Ларкина. — Скажи ему, чтобы возвращался.
— Давай, Ларкин. Ты должен очнуться. Нельзя же валяться весь день. Кроме того, завтрак готов. Пожалуйста, очнись. Я ждала тебя. — Блэр прижала ладонь к его щеке. — Высматривала тебя в небе. У него пошевелились пальцы! Кончай, Ларкин, хватит на сегодня драм, черт побери!
Его веки затрепетали.
— Почему женщины вечно недовольны?
— Наверное, так нужно, — с трудом произнесла она.
— Ну вот мы и очнулись. — Мойра обогнула диван, приподняла голову Ларкина и поднесла стакан к его губам.
Он пил жадно, как верблюд, потом откинул голову и с усилием улыбнулся.